К юбилею Сергея Курёхина вспоминаем, как он запустил в народ байку «Ленин-гриб»

Рассказы о Ленине

Воображение важнее, чем знания.
Альберт Эйнштейн

Эта прекрасная история случилась в тот момент, когда Капитану надоело завоевывать страны и города. Дворцы спорта, концертные площадки и многотысячные залы служили идеальным полигоном для «Поп-механики», но оказались тесноватыми для Курёхина-философа. Понимая, что в период распада СССР музыкальный дискурс теряет свою актуальность, мозг Маэстро требовал иной деятельности. Эпоха взывала к социальной активности, и неожиданно для многих Сергей Анатольевич Курёхин провозгласил себя «общественно-политическим деятелем». И, как показали дальнейшие события, это был концептуальный поворот творческой активности Капитана совсем в другую сторону.

Для начала Курёхин принял участие в круглом столе газеты «Советская культура», где активно ратовал за поддержку государством молодых художников.

«Я достаточно хорошо себе представляю то, что в недрах нашей ленинградской культуры движется, — с жаром заявлял Сергей. — Какая творческая потенция — и какой невероятной силы, — которая способна дать мощный толчок всей советской культуре. И если, например, я сам постараюсь взяться за это дело и попытаюсь поднять те пласты, которые являются творческой основой того, что будет в ближайшие годы… Думаю, мне нужно это делать».

В рамках 24-часового благотворительного телемарафона «Возрождение» Курёхин передает в подарок будущему Музею современного искусства картину Роберта Раушенберга и предлагает Западу осуществлять гуманитарную помощь России, сбрасывая тысячи подарков прямо с самолетов.

«Очень красивое зрелище: с великолепных боингов на Ленинград сыплются духи „Кристиан Диор“, губная помада, банки с тушенкой, мука, книги религиозного содержания, японская видеотехника и презервативы, — заявлял Капитан на страницах газеты „Смена“. — Это же грандиозное зрелище! Опять же элемент внезапности. Сидите, вы, например, дома, пьете чай. И вдруг к вам в окно влетают женские трусы фирмы „Готье“. И никто бы ни на кого не обижался».

В начале 1990-х Капитан регулярно выступал на Ленинградском телевидении — в частности, в новой передаче «Пятое колесо», где неоднократно заявлял о создании им «Института социализма-коммунизма». Перефразируя слова Ленина, Курёхин понимал, что из всех видов современного искусства для него самым важным является телевидение.

«Мне Ленин гораздо более симпатичен, чем Петр I, — размахивал руками перед телекамерами Капитан. — Я никогда не скрывал, что Ленин — моя слабость, поэтому я яростный противник демонтажа памятников Ленину. Более того, даже считаю, что их было слишком мало. И вообще это совершенно новый вид искусства — лениниана. Ведь раньше даже были люди, специализирующиеся на изображении Ленина. Вот это и есть новейший авангард, а не какие-нибудь эпигоны Кандинского или Филонова».

Непередаваемое на бумаге умение Сергея Анатольевича философствовать на любую тему нашло свой отклик в программах «Пятого колеса». Этот «божий дар» Курёхина стал отличительной чертой телесюжетов журналиста Сергея Шолохова.

«В Капитане меня пленяет то, что он никогда не стоит на месте, — признавался Шолохов в те времена. — При этом он никогда не делает одно и то же. Всегда есть что-то, что он скрывает до поры до времени. Есть в нем заряд какой-то космической энергии, и это меня очень вдохновляет».

Свою подрывную деятельность тандем Шолохов — Курёхин начал с легких и безобидных провокаций. К примеру, в одной из передач они предложили зрителям изобрести новые виды смертной казни. В другой программе объявили войну половому акту. Затем, немного набрав скорость, задумали сделать пародию на телерасследования и выдали в эфир совсем уж оголтелый бред. <…>

Смысл их новой идеи был крайне простым. Синтезируя в рамках одной телепрограммы псевдонаучный бред с уклончивыми (или ироничными) комментариями людей, занимающих серьезные официальные посты, можно было «расследовать» и «доказывать» все что угодно — с целью отсканировать мгновенную реакцию социума. В случае положительного исхода градус медиабезумия можно было резко усилить. «Это будет своеобразная игра разума», — хвастался Сергей знакомым журналистам.

Арт-объектом для очередной «игры разума» послужила архивная фотография Ленина. Идеолог российского пролетариата сидел за рабочим столом, на котором зоркий Курёхин углядел странный предмет. Этот неопознанный объект был не подстаканником, не чернильницей и даже не летающей тарелкой. И тогда Курёхин, почуяв запах крупного научного открытия, решил доказать, что этот предмет имеет прямое отношение к «главной тайне» Великой Октябрьской социалистической революции.

С въедливостью опытного алхимика Сергей изучил массу литературы, начиная от ключевых работ Ленина и заканчивая самиздатовскими переводами Кастанеды. Читая эзотерические доктрины, Курёхин добрался до книги Филипа К. Дика «Трансмиграция Тимоти Арчера». В своем предсмертном романе американский фантаст изложил гипотезу о том, что Иисус Христос, оказывается, был грибом. И не просто банальным мухомором или подосиновиком, а специальным сакральным грибом эпохи, который ели саддукеи и причащались святым духом.

Как вы, наверное, догадались, эту сомнительную теорию Курёхин, не задумываясь, спроецировал на образ Ленина. Таинственный объект на столе у Владимира Ильича был публично объявлен не чем иным, как… грибницей. После этого стало понятно, что границы курёхинской «Поп-механики» безграничны — как во времени, так и в пространстве.

С интонацией аспиранта, защищающего кандидатскую диссертацию, Сергей принялся убеждать коллегу Шолохова, что гриб — это не просто «захиревший в лесу фаллос», а направленная из далекой Мексики радиоволна. Когда Шолохов робко пытался возражать, Капитан включал в действие тяжелую артиллерию. В ход шли отобранные цитаты из произведений Лескова, Хармса и книги «Мифы народов мира», актуальные высказывания Циолковского, Попова и Теренса Маккенны, а также телеги про Массачусетский технологический университет, специализирующийся на изучении акустических свойств грибов. Получалось весьма убедительно — не поверить было невозможно.

«Эта история зарождалась у меня на глазах, — вспоминал музыкант „Звуков Му“ и приятель Курёхина Александр Липницкий. — Ночью в мастерской у Африки сидели Капитан, Тимур Новиков и какой-то ученый из их компании. Они обсуждали, как будет проходить телесъемка программы про Ленина. Составляли сценарий, пили вино и дурачились. Я, наверное, никогда в жизни так много не смеялся. А тот безумный ученый, кажется, всерьез относился к этой истории и искренне верил, что Ленин — это и есть гриб. Он-то и придал этой телепередаче достоверный характер».

В январе 1991 года на квартире у Владимира Семеновича Куликова, являвшегося кандидатом биологических наук и директором международной ассоциации «Грибы в защиту мира», состоялась запись этой сенсационной телепрограммы. В импровизированную студию Шолохов притащил рулоны архивных видеоматериалов, найденных им на «Ленфильме». При финальном монтаже был применен остроумный прием: черно-белые фильмы про Ильича, изначально снятые как художественные, подавались как документальные. И эффект достоверности при этом был максимально высоким. Кроме того, Шолохов подснял еще несколько сюжетов, начиная от разговора со специалистом по макроскопическим грибам и заканчивая откопанным на задворках истории «внуком грибника», который «знал» все заповедные тропинки и якобы носил из леса грибы для Ленина.

Понимая, что получается несомненный суперхит, Курёхин как подорванный начал обзванивать друзей — мол, смотрите на следующей неделе по телевизору «Пятое колесо». Будет очень круто! Причем звонил не только в Питер, но и своим приятелям в Симферополь и Москву, в Новосибирск и Евпаторию.

Предчувствия не обманули Капитана. Запись передачи «Ленин — гриб» началась с того, что Шолохов презентовал «известного политического деятеля и киноактера Сергея Курёхина, который недавно вернулся из Мексики». Все остальное вы, конечно же, видели. Это был сеанс черной магии и шедевр тележурналистики, в котором упоминались кактусы Lophophora Williamsi и книга Сергея Аксакова «Замечания и наблюдения охотника брать грибы», пути познания индейцев навахо и начиненные галлюциногенами мухоморы в окрестностях Шушенского.

Будничным тоном вошедший в раж Курёхин даровал зрителям очередное «Откровение от Сергея». Оказывается, Ленин был грибом. Логика и абсурдистская структура курёхинских доказательств были сногсшибательны и не оставляли никакого места для сомнений. Он так красиво подобрал факты, что в течение часа вся страна, затаив дыхание, слушала бредни о том, что ленинский план революции был плодом оккультных практик и наркоманской фантазии.

Певец Эдуард Хиль называл позднее курёхинскую теорию «прекрасным экспромтом», даже не догадываясь, какое количество сил было потрачено Сергеем на ее подготовку. Не все знают, что базис грибных доктрин Капитана был составлен даже не столько с оглядкой на труды Филипа К. Дика, сколько на книгу выдающегося британского ученого Джона Аллигроу под названием The Sacred Mushroom and the Cross («Священный гриб и крест»), которая еще в 1970-е взорвала мозги десяткам ученых. Курёхин бережно подобрал с земли ошметки этих мозгов и изящно объединил их в единое целое. В результате у него получилась наукообразная теория о грибном происхождении большевистского лидера. Погрязшая во мраке лет истина засверкала сквозь годы какой-то неземной красотой.

«На следующее утро после этой телепередачи я подвозил с дачи жену Никиты Михалкова, — признавался Александр Липницкий. — Татьяна садится в машину и спрашивает у меня с опаской: „Саша, а это правда, что Ленин мог быть не человеком, а грибом? Вот мы с Никитой всю ночь спорили. Я поверила, а Никита считает, что это шутка“. Судя по реакции Татьяны можно было предположить, что процентов семьдесят зрителей всей страны в эту шутку поверили».

Этот эфир продолжил традиции хулиганской радиопостановки «Война миров» по роману Герберта Уэллса, которую в предвоенном 1938-м году учинил с друзьями молодой режиссер Орсон Уэллс. Тогда сводки о наступлении инопланетян прервали обзор новостей, и многие американцы решили, что наступил конец света. С поправкой на страну и время эффект от курёхинско-шолоховской телебомбы был похожим.

В интернете существуют фрагменты воспоминаний Константина Райкина, который говорит: «Я во всё это поверил». Или интервью Аллы Пугачёвой, которая признается: «Я не люблю, когда меня надувают, а тут была довольна. Это было потрясающе… Курёхин просто перевернул тогда мою жизнь».

И всё бы в фантастической телепередаче «Ленин — гриб» было хорошо, но за несколько минут до финала Курёхин, как человек живого ума, не выдержал высочайшего напряжения и начал неудержимо хохотать. Он кусал губы, пытался остановиться, но, увы, тщетно. Шолохов ещё несколько секунд держался и с каменным лицом смотрел в камеру. Но затем не выдержал и он. «Сережа, мы смеемся или работаем?» — сгибаясь пополам от смеха, спрашивал у тёзки Капитан. — Тебе надо профессиональнее к делу относиться, серьёзнее. А то просто невозможно работать. Ты же еще ничего не знаешь. Сейчас начнется самое главное!»

Наши новоявленные ученые-сатанисты радовались своим психоделическим байкам, как малые дети. Они словно реализовали мечту американских хиппи запустить LSD* во все чикагские водопроводы. Поэтому в студии вновь и вновь вспыхивали взрывы хохота. «Я, кажется, не выдержу до конца», — стонал Курёхин, буквально катаясь от смеха по полу. «Немедленно возьми себя в руки!» — подчеркнуто строго отвечал ему Шолохов. Так, ежеминутно поддерживая друг друга, два лжебиолога дотянули запись передачи до победного конца.