Что делать? Наслаждаться поездкой, пока ты еще едешь…
Первые деньги я заработал на печати футболок. Потом продавал перьевые ручки. На заправке работал, какое-то время был механиком. И даже канализацию обслуживал. В общем, я делал кое-какие неприятные вещи в жизни.
Я бесчестный человек. И в этом плане вы всегда можете на меня рассчитывать. А вот можно ли рассчитывать на человека, который клянется, что он честный, — еще вопрос.
Тим Бартон может просить меня о чем угодно. Если ему будет нужно, чтобы в следующем фильме я занялся любовью с трубкозубом, я с радостью это сделаю.
Мне повезло. Я был удостоен чести и удовольствия быть другом Элизабет Тейлор. Знаете, вот сидишь с ней, она курит гашиш и ругается как матрос. И она восхитительна!
Видите эту морковку? Сейчас я возьму ее в рот, будто это сигаретный мундштук. Теперь я персонаж Хантера. Я так много времени провел с Хантером Томпсоном, что, как вижу что-то, напоминающее мундштук, сразу становлюсь героем «Страха и отвращения в Лас-Вегасе». Это так естественно и так странно! Даже говорить об этом как-то неловко.
Когда детям исполняется год, они становятся похожи на маленьких пьяниц. Знаете, их шатает. И они постоянно во что-нибудь врезаются. Плачут, а в следующий момент уже смеются. Писают в штаны. Их периодически тошнит.
Говорят, что я постоянно делаю странный выбор. Но для меня все абсолютно логично. Моя слабость в том, что меня восхищает поведение людей, их мотивы, то, что под маской у них находится.
Нет такой вещи в мире, за которую я согласился бы заново прожить некоторые годы своей молодости.
Люди при встрече мне говорили: «Странный ты человек. С виду похож на бомжа, но пахнешь вроде неплохо».
Не знаю, могу ли я расслабиться. Мой мозг просто не понимает, как это. Если моя голова пуста, в ней страшные мысли появляются. Я становлюсь странным. Даже не странным, а… беспокойным.
Мне кажется, если Трампа выберут президентом, это даже будет любопытно. Мы сможем потом внукам рассказывать, что видели последнего президента США.
Мое определение свободы — простота и анонимность. Когда-нибудь я получу их снова. Когда буду старым и все от меня наконец устанут.
