Шотландия, 1600 год
«Ну и местечко», — неприязненно подумал поверенный Джон Томсон, переступив порог таверны «Голова короля» в деревушке Герван. По правде говоря, он повторил про себя эту фразу тысячу раз, с тех пор как два дня назад покинул Эдинбург. Путешествие затянулось из-за дурной погоды. Дождь моросил не переставая, и лошади месили грязь медленнее обычного.
Туман застилал дорогу и окружающий пейзаж. Впрочем, об этом вряд ли стоило жалеть. Чем дальше Томсон отъезжал от Эдинбурга, тем больше он убеждался в том, что оказался в пропащей стране. Грязь, бедность и свалявшаяся шерсть овец — вот, пожалуй, все, чем может похвастаться эта протестантская дыра. Когда несколько лет назад молодой Томсон был отправлен из Лондона на службу в Эдинбург, он посчитал, что попал на край света. О, он сильно ошибался! Оказывается, в Шотландии есть места и помрачнее. Например, вот это. В последние часы путешествия, прошедшие в тусклом свете сумерек, ему и вовсе казалось, что повозка, тяжело скрипя колесами, везет его прямиком в ад. Как же он не догадался свалиться с какой-нибудь редкой болезнью, когда несколько дней назад ему дали задание отправиться в округ Баллантрэ! Помер старый богатый помещик, и теперь его многочисленные наследники потирали руки, желая растащить имущество покойника по своим норам. Томсону предстояло помочь им, причем за щедрую плату.
«И все-таки нужно было отказаться», — вздохнул Томсон, оглядывая скудную обстановку «Головы короля». Приветливо светившиеся окна оказались обманкой. Внутри таверна могла похвастаться лишь миловидной хозяйкой, старательно протиравшей застиранной тряпкой стойку, отчего ее фронтальные достоинства живописно колыхались. Поймав на себе взгляд Томсона, хозяйка вскинула голову и широко улыбнулась позднему посетителю, обнажив ряд на редкость гнилых зубов. Начавшийся было зарождаться интерес со стороны поверенного вмиг улетучился.
— Что вам подать, мистер? — дружелюбно спросила хозяйка. За годы работы в Эдинбурге Томсон привык к шотландскому выговору, но местный диалект на секунду сбил его с толку.
— Эль и кусок пирога.
— Будет сделано.
Томсон еще раз осмотрел помещение, будто надеясь, что оно по волшебству станет чище. Наконец он выбрал себе место с края грубо сбитого длинного деревянного стола и, побив для проформы лавку перчатками, уселся. О чистоте щегольского костюма молодому Томсону можно было уже не беспокоиться: путешествие на край света одежду не щадит.
— Вы что же, не знаетекакие дела в наших местах творятся?
Кроме поверенного в трактире было еще двое. Покрытый прыщами паренек, видимо сын хозяйки, сидел на полу в углу комнаты и сосредоточенно делал ножиком зарубки на стене. Он даже не поднял головы при появлении Томсона. С другого края стола, за которым расположился поверенный, сидел, очевидно, местный пьянчуга. Он в противовес подростку с энтузиазмом воспринял приход Томсона, будто только его и ждал. Его поношенное лицо осветилось жаждой общения, и Томсон стал старательно разглядывать край стола. Но завсегдатай не собирался сдаваться. Выждав, пока хозяйка принесет путнику пирог и выпивку, и увидев, что тот подобрел, он начал задавать стандартный набор вопросов: откуда? куда? зачем? Кружка эля, а затем и вторая сделали свое дело: Томсон стал словоохотливее. Даже хозяйка с интересом прислушивалась к разговору из-за стойки.
— В Баллантрэ, говорите? Да, точно, там Макуиртер помер. Слышали-слышали, — протянул завсегдатай, довольный собственной осведомленностью. Путник его занимал. Видно, что человек не слишком дружелюбный, но хоть какое-то развлечение. Самое интересное, что было в позднем посетителе, так это то, что на правой руке у него не хватало мизинца. И поверенный старательно это скрывал, по возможности не выставляя руку напоказ. Видно, что он стыдится своего недостатка и привык его прятать. Но от Арчи, как ласково называл себя пьянчуга (больше его никто ласково не называл), ничего не скроешь!
— Послезавтра и отправитесь, — встряла в разговор хозяйка. — А я пока постелю вам в одной из комнат.
— Почему послезавтра?! — Томсон не пытался скрыть своего ужаса. Перспектива провести в этой дыре лишние сутки не привлекала.
— Так послезавтра наберется достаточно людей. Человек десять, не меньше.
— Зачем мне десять человек?!
Хозяйка и Арчи переглянулись и уставились на недоумевавшего Томсона. Даже подросток перестал метать ножик и поднял глаза.
— Вы же не собираетесь туда один ехать, верно? — с недоверием переспросила хозяйка.
— Именно это я и собирался сделать. Думаю позаимствовать у вас лошадь, верну через пару дней. Я не намерен задерживаться ни там, ни здесь.
И снова удивленные взгляды. Томсона уже начинала раздражать эта игра в переглядки, да и эль улетучился. Все, что ему хотелось сейчас, — это сесть на лошадь и уехать из деревни до темноты. Но, кажется, эти двое не поддерживали его план.
— Вы что ж, не знаете, какие дела в наших местах творятся? — вкрадчиво спросил Арчи. Томсон лишь раздраженно передернул плечами. Дела этой захудалой деревушки его ничуть не волновали.
Но Арчи уже вошел в раж. Он склонился над столом и, пристально глядя Томсону в глаза, зачастил. Было видно, что он рассказывает историю не первый раз и страшно рад, что наконец у него нашелся неискушенный слушатель.
— Все началось лет двадцать назад. Еще мой отец, храни его Бог на небесах, был жив. В Баллантрэ исчезли две девушки. Ну, исчезли и исчезли, всякое бывает. Может, зверь какой напал, может, солдаты. А потом стали дети пропадать, один за другим. Раньше же как здесь было? Детей отпускали и не думали, что с ними что-то приключиться может. А приключится, так на то Божья воля. И вот эти малютки один за другим пропадали. Отец говорил, что за год десятка два детишек исчезло. И где они? Никто так и не нашел. Целыми отрядами отправлялись в леса искать, берега прочесывали — как провалились. Будто сам дьявол из-под земли вылез и уволок ребятню с собой. И главное, в соседних городах все спокойно! Ну, убьют, а тело-то останется, есть хоть что родственникам похоронить. А у нас здесь как проклятое место. Думали, дьявол насытился и притих. Как бы не так! Люди стали пропадать семьями. Не только дети, но и взрослые. Уйдут двое на ночь глядя из Баллантрэ в Герван — и нет обоих. Ищи их потом хоть днем с огнем, не найдешь. Я уж и не помню, как мы поодиночке в этих местах гуляли. Теперь только большими группами ходим между деревнями, человек по десять, не меньше. И то жутко бывает так, что мурашки по телу.
— Пару лет назад еще хуже сделалось: рыбаки стали в сетях части человеческих тел находить. То руку выловят, то ногу...
Неожиданно раздался грохот, и Томсон помимо воли вздрогнул. Порыв ветра дернул дверь, и она распахнулась. Причитая, хозяйка кинулась к ней, чтобы запереть. Но Арчи, увлеченный собственной историей, не обратил внимания на шум. Он вновь заговорил, глядя на Томсона пропитанными элем водянистыми глазами.
— А пару лет назад еще хуже сделалось. Рыбаки местные стали в сетях находить человеческие части. То руку выловят, то ногу. К утопленникам им не привыкать, каких только не повидали! И вздувшихся, и объеденных. Но чтобы так прямо отдельные части тела… Кому понадобилось отрезать человеку руки и ноги, а потом их в море выкидывать? Разве что дьявол решил поиграть да добрых людей попугать.
— Довольно! — Томсон замахал руками, но тут же, опомнившись, убрал правую четырехпалую руку под стол. Он был зол на себя: поддался мрачному настроению, заслушался бестолковыми байками. — Я поеду немедленно. И один. Лошадь у вас есть, верно? Я хорошо заплачу.
Хозяйка хотела было возразить, но блеск монеты, выложенной Томсоном на стол, ее остановил.
— Как знаете, как знаете... — Арчи был оскорблен до глубины души таким невниманием к местным традициям. — Может, вам и повезет. Только вот…
Но Томсон был непреклонен. Хозяйка и Арчи стояли на пороге таверны и наблюдали, как силуэт человека на лошади растворяется в тумане. В какой-то миг, перед тем как окончательно исчезнуть, силуэт напомнил великана из преисподней.
— Тебе лошадь не жалко? — спросил Арчи хозяйку.
— Мне жалко этого самодовольного дурачка. Все англичане такие: думают, что мы бестолковые невежи, разве что грязь не едим. Жалко его, жалко. А на эти деньги я себе новую лошадь сторгую, вот увидишь. — Хозяйка пожала плечами и с нежностью погладила золотой, спрятанный в переднике.
Томсон так и не добрался до родственников покойного. Через месяц из Эдинбурга прислали нового стряпчего. Тот оказался более осторожным и, следуя совету местных, благополучно добрался до места назначения с большой группой людей.
А еще через месяц рыбаки выловили у берегов руку. На ней не хватало одного мизинца.
Ожившая легенда
В начале XVIII века в Англии стало выходить прелюбопытное периодическое издание. Оно называлось «Справочник тюрьмы Ньюгейт» и по популярности обогнало все другие издания. «Ньюгейт» собирал воедино и красочно описывал все самые страшные преступления, а также последовавшие за ними казни. С помощью справочника читатели могли заочно познакомиться с ворами, убийцами и маньяками, а также другими примечательными личностями преступного мира Альбиона.
Одна история, опубликованная в середине века, вызвала ажиотаж даже среди бывалых читателей «Ньюгейта». История эта рассказывала о «невероятном монстре и его жене, практиковавших убийство и каннибализм в пещере» во времена правления Якова I Английского и VI Шотландского (имей в виду, это один и тот же человек). Конечно, соблазн перепечатать статью из «Ньюгейта» велик, но мы расскажем тебе историю своими словами.
В темной глубокой пещере чета Бинов начала бесконтрольно плодиться и размножаться
В середине XVI века в шотландской области Восточный Лотиан у ничем не примечательного разнорабочего со скромным достатком родился ничем не примечательный сын. Наречен он был Александром Бином. Поскольку мальчик был единственным сыном, на него возлагались большие надежды в деле землекопания, ремонта дорог и других сезонных работ. Это помогло бы родителям свести концы с концами.
Довольно быстро стало очевидно, что честный и тяжелый труд не в ладах с темпераментом мальчика. Александр бежал из дома в подростковом возрасте, чтобы уже никогда не вернуться ни к родному очагу, ни к честной жизни. Долго искать подходящего для бродячего образа жизни товарища не пришлось: Шотландия кишела разными неблаговидными типами, из которых можно было выбрать пособника на свой вкус. И вот уже Александр обзавелся девушкой, разделявшей его тунеядские взгляды.
Гнездо пара решила вить в любопытном месте.
Все побережье региона было испещрено разного размера и глубины пещерами. Молодая пара выбрала самую глубокую и труднодоступную: два раза в сутки во время прилива ее вход почти полностью перекрывала морская вода. В глубину пещера тянулась больше чем на сотню метров, в ней царила кромешная темнота. В этих романтических условиях чета Бинов начала бесконтрольно плодиться и размножаться.
За двадцать пять лет такого счастливого брака их потомство составило 8 сыновей, 6 дочерей, 18 внуков и 14 правнуков. Размножалась стая с помощью инцеста. Дети Бинов не выходили из пещеры при дневном свете и едва владели элементарными навыками общения. Поначалу Бины промышляли обычным воровством. Ну как обычным? Они всегда убивали своих жертв, дабы не оставить свидетелей.
Эта схема оказалась нежизненной: Бины редко показывались в соседних городах из страха быть пойманными, а количество голодных ртов в пещере все росло. Тогда глава семейства принял волевое решение: отныне ограбленные и убитые путники становились провиантом растущей семьи. Их тела разделывали и зачастую, чтобы мясо дольше хранилось, пересыпали морской солью в больших бочках.
Разросшись, клан Бинов получил возможность нападать на большие группы людей, иногда они атаковали сразу шесть, а то и восемь человек. Появились излишки, и отрубленные руки и ноги Бины выкидывали в море. Некоторое время конечности дрейфовали, а затем попадали в сети к рыбакам. Или, к ужасу местных жителей, их выбрасывало на пляжи.
Конечно, проводились расследования, и не раз. Но все они заканчивались плачевным результатом — казнью невинных. Больше остальных страдали владельцы трактиров и постоялых дворов: именно в этих местах исчезнувших путников видели в последний раз. Владельцев вешали, но исчезновения людей продолжались. До поры до времени…
Поздним вечером молодая пара возвращалась с ярмарки на лошади. Бины действовали по обычной схеме: затаились в высокой траве и затем неожиданно напали. Они стащили с лошади девушку и прямо на глазах у ее мужа перерезали ей горло (некоторые особенно впечатляющие источники утверждают, что женщины клана тут же начали высасывать из горла жертвы кровь). Муж тем временем оказался не промах: он долго держал оборону, отчаянно защищаясь. Но Бинов было больше…
И тут на дороге показалась толпа возвращавшихся с ярмарки. Бины бросились врассыпную, оставив мертвую девушку и ее едва живого мужа на дороге. Это был их первый и единственный промах за двадцать пять лет. Спасшийся отправился прямиком к городскую управу Глазго и проинформировал власти о банде кровожадных разбойников. Историей заинтересовался сам король. Яков направил в регион четыреста солдат, чтобы они прочесали побережье. Когда солдаты проходили мимо не вызывавшей подозрения мрачной пещеры, в которую, казалось, не ступала нога человека, ищейки подняли страшный вой. Собаки вырывались из рук и не слушались команд: какая-то страшная сила влекла их внутрь.
Они умирали без признаков раскаяния, до последнего продолжая изрыгать проклятия
Поначалу в кромешной тьме сложно было что-то рассмотреть. Но постепенно солдатам короля открылась ужасающая картина. Здесь мы, пожалуй, переведем дыхание и передадим слово «Справочнику Ньюгейта»: «Ноги, руки, бедра, кисти рук и ступни мужчин, женщин и детей висели гроздьями, как связки говядины. Целая партия конечностей хранилась в маринаде в бочках, а деньги, золото, серебро, часы, кольца, мечи, пистолеты, одежда, хлопчатобумажная и шерстяная, и неисчислимое количество других вещей убитых были свалены в гигантские кучи или развешаны по стенам пещеры». Все великое семейство Бинов, напуганное неожиданным вторжением, распласталось по сырой поверхности берлоги. Выволакивали их оттуда силой.
Стадо ругавшихся, плевавшихся и рыдавших (последние, конечно, были преимущественно дети) Бинов доставили в Эдинбург под усиленным конвоем. Поскольку власти сочли преступления семьи совершенно античеловеческими, Бины не удостоились суда. Невозможно было посчитать точное число их жертв: Бины не беспокоились ведением учета, а так как многие из погибших были путешественниками, подсчет сильно усложнялся. Следствие пришло к выводу, что за двадцать пять лет смертоносной деятельности клана минимальное количество жертв составило тысячу человек.
Всем Бинам предстояла страшная, болезненная, варварская смерть. Мужчинам были отрезаны сначала гениталии, а затем и конечности, дабы они скончались в муках от потери крови. «Ньюгейт» рассказывал: «Жена Бина, дочери и внуки должны были наблюдать за казнью мужчин, после чего сами были сожжены на трех кострах. Все они умерли без малейших признаков раскаяния; напротив, до последнего они продолжали изрыгать проклятия и насылать самые ужасные кары на всех вокруг и особенно на тех, кто навлек на их головы эти заслуженные наказания».
Не единым Суини Бином сыт фольклор
Как ты понимаешь, каннибалами зачастую становятся не от хорошей жизни. Обычно этой крайней меры требуют суровые экономические условия. Таковы истоки легенды о другом шотландском каннибале, носившем живописное имя Кристи-Крюк. Жил-был в шотландском городе Перт мирный мясник Эндрю Кристи. Дело было в середине XIV века. В 1340 году случился великий неурожай и голод. По воспоминаниям шотландского философа Гектора Бойса, голод этот принес в страну потопы, чуму, а также «мышей и грызунов». Впрочем, скоро и от последних ничего не осталось. Тогда Эндрю присоединился к банде рыскавших по стране бродяг. Они кормились человечиной — караулили у дороги случайных путников, ловили их и утоляли животный голод. Свое прозвище Кристи получил после того, как ввел в профессию ноу-хау: он стягивал путников с лошадей крюком, привязанным к длинной палке. Это позволяло останавливать даже тех, кто скакал на скорости. Став легендой, Кристи-Крюк остался на страницах истории.
Потомкам на радость
Несмотря на подробное изложение истории Бинов в «Справочнике тюрьмы Ньюгейт», некоторые исследователи до сих пор ставят под сомнение сам факт существования клана. Мол, вся история была придумана и раздута английской прессой после якобитского восстания, дабы выставить шотландцев в дурном свете. Некоторые подозревают, что Бины родились в воспаленном воображении Даниэля Дефо и только потом перекочевали в новостные сводки. Другие исследователи считают, что события эти произошли не в XVII веке, а раньше, в четырнадцатом.
Зато местные жители, обитатели области Баллантрэ и городка Геван, с благодарностью вспоминают клан Бинов: в конце концов, это единственная достопримечательность их скудной на пейзажи и события провинциальной жизни. Аборигены уже нашли пещеру, в которой, по их мнению, процветали Бины (если будешь в тех краях — заглядывай). В настоящий момент они заняты поиском «волосяного дерева». Согласно местным легендам, на его ветвях вешали преступников. Ухаживала за деревом единственная дочь Бинов, покинувшая пещеру ради тихой гражданской жизни в Геване. А когда открылась правда о ее родителях и происхождении, женщина была растерзана на куски жадной до мести публикой.
Живописная легенда, естественно, не могла не растравить души творческих личностей. Так, режиссер Уэс Крэйвен, прочитав статью об Александре Бине, снял в 1977 году хит «У холмов есть глаза», вдохновивший целую плеяду фильмов о семьях с повадками каннибалов. Британская неофолк-группа Sol Invictus сочинила песню «Суини Бин». И это только два примера. Одним словом, искусство в большом долгу перед славным семейством Бинов. Надеемся, тебя она вдохновит на нечто мирное. Например, на то, чтобы вынести мусор.
