Все, что ты хотел знать о радиации (но боялся спросить у того говорящего гриба с пятью руками)

В 2015 году, за год до мрачного юбилея — 30 лет чернобыльской аварии, наш корреспондент побывал в Припяти и постарался освежить в своей и твоей памяти кое-какие факты о радиации, сильно потускневшие после окончания школы. Статью он привез, а вот Халком не сделался: вернулся таким же тощим и белым, каким уезжал. А мы так надеялись…

Театр радиации

В Зоне находится несколько интересных объектов: сама станция, заброшенный город Припять и установка «Русский дятел».

Тот самый 4-й энергоблок Чернобыльской АЭС сегодня выглядит буднично. Фон снаружи — 5–9 микрозивертов в час (в 2—3 раза выше, чем в самолете)

Всего в ликвидации участвовало более 600 тысяч человек. Приехав и набрав допустимую, а иногда недопустимую дозу, человек уезжал на пенсию. Остальные реакторы работали еще полтора десятилетия. На 4-й блок взгромоздили новую крышу, станцию многократно отмыли до блеска, залили бетоном, разбросанные куски топлива собрали и вывезли, слой почвы вокруг срезали. Работа продолжается по сей день и будет продолжаться еще лет пятьдесят как минимум.

Экскурсию могут пустить даже под саркофаг в зловещий блок номер 4 — не в сам реакторный зал, а на пульт управления, где разворачивались события. Здесь темнота и запустение. Фон — 2—13 микрозивертов в час (одна минута здесь — как 1—6 минут в самолете, жить можно). А вот загрязненность частицами сильная: несколько сотен частиц в минуту на квадратный сантиметр. Дышать без респиратора нельзя, одежда специальная, сменная.

На выходе — обязательный контроль рук, ног и одежды. И это не последняя рамка на пути. Радиоактивная пыль — просто пыль. Рекомендуется для начала помыть руки прохладной водой с мылом. Атомщики всегда моются холодной водой, так как теплая расширяет поры и пыль может надолго забиться в кожу. Еще говорят, что атомщики в туалете моют руки дважды — до и после. И это не шутка.

Станция полна жизни, здесь работают тысячи людей из разных стран: запускаются заводы по переработке и захоронению отходов (где их строить, как не тут?), строится гигантская арка, которую через пару лет накатят на реактор, чтобы можно было его разбирать. Конечная цель — концепция «зеленой лужайки»: разобрать внутри весь бесконтрольно фонящий ужас, аккуратно переработать и захоронить.

Где найти радиацию, если ты инопланетянин и жить без нее не можешь

Заметно фонит любой гранит. Гранитные набережные, облицованные станции метро, плиты в магазине стройматериалов — везде можно заметить повышенный фон.

Хорошо фонит родонит — камень, напоминающий гранит красного цвета. В Москве им, например, оформлена станция метро «Маяковская».

Зона Чернобыльской станции, Фукусима, бывшие полигоны ядерных испытаний.

Бытовые девайсы. Изотопы используются в пожарных датчиках. Простейший изотоп водорода, тритий, испускающий бета-частицы с полураспадом 12 лет, можно совершенно легально купить в виде светящегося брелока с откровенным названием Betalight.

В Москве фонят овраги парка Коломенское на склоне реки, где раньше было захоронение отходов. Полигоны с ядерными захоронениями есть под Сергиевым Посадом, Подольском. Да и в Москве немало институтов с такой грязью внутри, оставшейся от экспериментов былых лет, что войти туда страшновато.

Город Припять

Сегодня в плане радиации Припять в тысячи, сотни тысяч раз чище, чем в дни после аварии. В город возят экскурсии: здесь можно гулять, дышать без респираторов. Самая большая опасность — падающие здания. Не рекомендуется трогать руками предметы, садиться на землю, пить и есть: может попасть пыль.

Город не оживет никогда. Дети никогда здесь не смогут играть в песочнице. Бабульки не будут выращивать на грядках редиску. Воду для питья и, наверное, даже для душа придется возить из более чистых мест. Но зато это уникальный заповедник эпохи. Возможно, это единственное место на всей Земле, где можно увидеть кусочек настоящего Советского Союза 80-х годов прошлого века.

Самое грязное место города — подвал городской больницы: здесь свалены куртки, каски и сапоги, которые сняли с себя пожарные той роковой бригады, когда вернулись с тушения крыши блока. Все покрыто копотью и частицами ядерного топлива.

Даже спустя почти 30 лет одежда фонит до одного рентгена в час — входить в подвал без специальных костюмов и защиты органов дыхания нельзя. Почти все пожарные умерли в течение месяца, хоронили их в свинцовых гробах: тела опасно фонили. Другие грязные места Припяти — канализация и стоки. Сюда дожди десятилетиями смывали радиоактивную пыль.

Помимо аварий — пара тысяч ядерных испытаний во всем мире: подземных, наземных, подводных, атмосферных. В одной только Неваде более девятисот. ЧП с утерей радиоактивных деталей (например, в 1987 году в Гоянии, Бразилия, когда кретины похитили светящийся изотоп и всей деревней им натирались).

А еще постоянные выбросы с пересыхающего радиоактивного водоема на «Маяке» в 1960–1985 годах. А ведь даже пока не было терактов — ядерных взрывов или «грязных бомб» (обычный взрыв, разбрасывающий по местности радиоактивную грязь, сделать проще, чем ядерный, а последствия не сильно лучше). Получается, минимум раз в 10 лет в мире происходит атомное ЧП: взрываются реакторы, падают самолеты с боеголовками и спутники с реакторами, идут выбросы. Возможно, тебе, как патриоту, будет приятно узнать, что половина всех атомных ЧП происходит в нашей стране, в этом плане мы впереди планеты всей.

Будем реалистами: от атомной энергии никто не откажется (во Франции, например, атомные станции дают 80% энергии). И не будем наивными: аварии могут случаться и в будущем, просто имеет смысл учиться на ошибках. Что можешь сделать лично ты? Только две вещи.

Обзавестись дозиметром. Ты живешь в России, где дозиметры волею судеб самые качественные и дешевые. Ей-богу, ты столько покупал электронного мусора и гаджетов, что не купить дозиметр — просто глупость. Самый симпатичный из простых — тольяттинский SMG (от 100 долларов). Самым точным и надежным атомщики считают львовскую «Терру» (от 200 долларов). А еще бывают всякие bluetooth-дозиметры.

Хорошо понимать, чем опасна радиация и чем не опасна, чтобы не поддаваться мировой радиофобии.

Что нас ждет дальше?

Список самых крупных атомных ЧП выглядит так:

1945 — США, бомбардировка японских городов Хиросима и Нагасаки

1957 — СССР, авария на заводе «Маяк»

1957 — Великобритания, авария на реакторе в Виндскейле

1961 — СССР, авария на подлодке К-19

1964 — СССР, падение спутника «Транзит-5В» с ядерной установкой

1966 — Испания, разрушение трех ядерных бомб в деревне Паломарес

1968 — США, разрушение четырех термоядерных бомб в авиакатастрофе над Гренландией

1970 — СССР, авария на заводе «Красное Сормово»

1979 — США, авария на АЭС «Три-Майл-Айленд»

1980 — СССР, радиоактивное заражение в Краматорске

1985 — СССР, авария в бухте Чажма

1986 — СССР, Чернобыльская авария

2011 — Япония, авария на АЭС «Фукусима-1»

Азбука радиации

То, что принято называть радиацией, делится на три типа: альфа — α, бета — β, гамма — γ.

Гамма-излучение и рентгеновское

— той же природы, что свет и радиоволна. Гамма-лучи пронизывают все насквозь на большие расстояния. Лучше всего γ-излучение ослабляют вода, бетон, свинец. Естественный космический фон на поверхности планеты — около 0,11 микрозиверта. Для самолета, набравшего высоту, слой атмосферы перестает действовать щитом, поэтому естественный космический фон в самолете доходит до 3 миллизивертов в любом месте салона, но это не опасно. Все радиометры измеряют γ. Источники γ-излучения: цезий-137, кобальт-60; рентгеновское жесткое излучение — америций-241.

Бета-излучение — поток электронов или позитронов, которые вылетают из атома радиоактивного элемента. Летят они недалеко, поэтому зафиксировать β можно только на близком расстоянии. Вламываясь в ткани, частицы причиняют больше вреда, чем гамма-лучи. От β защищает лист алюминия в пару миллиметров, оконное стекло, иногда даже одежда. Считается, что не все бытовые радиометры способны измерить β, но свистеть при поднесении вплотную они все равно будут. Источники β-излучения: калий-40, цезий-137, стронций-90; нейтронное — плутоний.

Альфа-излучение (уран, радон, радий, торий, полоний) — летящий прочь атом гелия. С точки зрения атомов штука довольно большая и при попадании в ткань способна наделать много вреда: вред α-излучения в 20 раз больше, чем от γ-излучения. Но α летит на расстояние от нескольких миллиметров до нескольких сантиметров и останавливается даже листом бумаги. Считается, что бытовой дозиметр не способен засечь α-излучение даже при поднесении вплотную. Но α редко ходит в одиночку, обычно всегда есть примеси β и γ. Источники α-излучения: радон, торон, уран.

Радиация становится опаснее в тысячи раз, если частицы попадут в организм с воздухом, едой или забьются с пылью в кожу. Отныне это праздник, который всегда с тобой. Шанс получить опасную дозу каким-то способом снаружи — минимален, разве что читать книгу под рентгеновской лампой каждый день.

Гамма-фон — естественное дело, и он не оказывает заметного вреда, пока его доза не будет превышена в тысячу, а то и в миллион раз.

Частицы альфа и бета летят недалеко и останавливаются чем угодно. Поэтому в малых дозах они не представляют угрозы для организма, если не попадут внутрь. Попав внутрь с пищей и воздухом, радиоактивный изотоп остается в организме (иногда навечно), чтобы планомерно бомбардировать частицами окружающие ткани. Совокупность разрушений приводит к самым разным заболеваниям, особенно часто к раку: в какой-то момент иммунная система не успевает справиться со своей привычной работой — постоянно выявлять и удалять испорченные клетки, решившие стать раковыми и начать бесконечный рост.

История знает случаи, когда в местностях, считавшихся радиоактивно загрязненными, смертность оказывалась, наоборот, заметно ниже, чем в обычных. Перепуганные медики так часто таскали жителей на диспансеризацию, что ранняя диагностика и свое­временное лечение приносили здоровью больше пользы, чем чистота природы.

Первооткрыватели

Радиоактивность открыл мсье Беккерель в 1897 году в общем-то случайно: он изучал соли урана и оставил вещество в шкафу на фотопластинке. А позже заметил, что пластинка сама собой засветилась сквозь черную обертку. Открытием он поделился с коллегами — супругами Пьером и Марией Кюри, а те открыли радий и полоний. Вред радиации для здоровья Беккерель открыл позже, но тем же самым способом: одолжил у Кюри пробирку с радием и носил в кармане жилета, а позже заметил на коже покраснение в форме пробирки. Он снова поделился этим с Пьером Кюри. Тот привязал к плечу пробирку с изрядным количеством радия и носил десять часов, заработав серьезную язву на ближайшие пару месяцев.

Несмотря на то что ученые работали с радиацией всю жизнь, неверно считать, будто радиация их погубила. Беккерель умер в 55 лет неожиданно для всех (во время поездки с женой), и причина смерти неизвестна. Пьер Кюри в 46 лет поскользнулся и попал под лошадь. Мария Кюри, безусловно, умерла от лейкемии, вызванной радиацией, — страницы ее лабораторного дневника до сих пор фонят в музее так, что к ним страшновато приближаться. Но Мария умерла в 66 лет — еще более 30 лет она работала с радиацией после получения Нобелевки за ее открытие.

Что делать, если у этих идиотов опять что-то рвануло?

Во время ядерной реакции (ядерный взрыв или утечка из реактора) синтезируется множество самых разных радиоактивных веществ, которые будут пакостить всем выжившим. Если ты услышал грохот взрыва, то хороших новостей две: во-первых, ты жив; во-вторых, все ядерные реакции уже закончились. Зато воздух наполнился радиоактивными летучими аэрозолями, и через несколько часов от них взвоют все датчики за сотни и тысячи километров.

Йод (или «иод», как пишут химики) — самая опасная радиоактивная дрянь. Изотопов у йода много: йод-131, йод-132, йод-133, йод-135. Они составляют до 23% всех продуктов ядерного деления. И бешено радиоактивны! К счастью, живут йоды недолго: йод-131, самый долгий, распадется наполовину уже через 8 дней. Но за это время он выдаст столько активности, сколько какой-нибудь цезий за свои 33 года полураспада. Вторая проблема в том, что щитовидной железе йод нужен каждый день, а отличать нормальный от изотопа она не умеет. Попав в щитовидку, радио­активный йод устраивает ад. По­этому первая задача при любом ЧП, связанном с недавней ядерной реакцией — дать организму нормального йода, опередив изотоп, который появился в атмосфере. Лучше всего — за 68 часов, тогда эффект — 97—99%. После ЧП счет идет на минуты: через 2 часа эффект всего 80%, через 8 часов — 40%, через сутки — 7%, а дальше можно не напрягаться. Пить надо специальные таблетки йодной профилактики. Но их ты, как назло, оставил в школьном кабинете гражданской обороны пару десятилетий назад. Придется взять пузырек с 5%-й настойкой йода и накапать в полстакана воды или молока ровно 44 капли* (детям вдвое меньше, малышам до 5 лет — вчетверо меньше, причем только мазать). Выпить не натощак. Со следующего дня — дважды в день по 22 капли (ну или бригады МЧС подвезут уже таблетки и инструкцию). Другой вариант (особенно для малышей) — вдвое разбавить 5%-ю настойку и вместо того, чтобы пить, в той же дозе щедро исписать спину, грудь и шею надписями «Уходи, радиация».

*Рекомендациипо применению препаратов стабильного йода населением для защитыщитовидной железы (ЩЖ) и организма от радиоактивных изотопов йода (Утверждено Зам. министра здравоохранения РФ 31 марта 1993г. № 32-015/87 от 01.04.93г.)

Важно помнить

! Йод вреден

Напуганные граждане, значительно превысившие дозировку йода, да еще по ложной тревоге, имеют все шансы пополнить число обитателей больниц и даже кладбищ. В мире число людей, ставших жертвами такого отравления, кстати, сравнимо с жертвами облучения.

! Йод полезен только в первые сутки и только после взрыва ядерной бомбы или реактора

К прочей радиации он не имеет никакого отношения. Рентген локтя, долгий авиаперелет, радиоактивная находка на даче, поездка в Чернобыль, случайно проглоченная светящаяся стрелка от старых дедушкиных часов — в этих случаях йод лишь добавит проблем организму в непростой ситуации.

! Важна дозировка

Надо понимать, что изотопы и излучения все равно встречаются в живой природе. Да, ядерные аварии унесли много жизней, но войны, пожары, эпидемии и автокатастрофы — в тысячи и миллионы раз больше.

А как же красное вино?

Полезно. А еще — аскорбинка и зеленый чай. Во время радиационного поражения вообще полезен любой алкоголь, но желательно принять его заранее. Кстати, единственным выжившим из первой волны пожарных, тушивших Чернобыльский реактор, оказался их командир Л. Телятников. Но не потому, что был у реактора меньше остальных, а потому, что шел последний день его отпуска и тревога подняла Телятникова из-за стола в совершенно нетрезвом состоянии. Что, впрочем, не помешало ему командовать правильно, хотя масштабы и опасность еще не понимал никто.

Знаки радиации

Знак «Осторожно, радиация!» просуществовал много десятилетий. Но атомщики стали замечать, что простой народ не понимает смысла этого пропеллера на фоне желтых песков. Тогда в 2007 году знак доработали: поместили на красный фон и усилили логотипами «Смерть!» и «Сматывайся!». После этого смысл знака перестали понимать атомщики — они используют старый.

_{Фото: Getty Images; Corbis / East News.}