Хорваты еще рыдали, любители футбола еще не успели снять кокошники, а рейтинг президента, по данным Фонда общественного мнения, рухнул в небывалые низины, ибо случилось страшное: стартовала уже практически неизбежная пенсионная реформа, возраст выхода на благословенный отдых вырос на пять лет для мужчин и на восемь — для женщин. Хотя из телевизора и из Госдумы звучало много оптимистичных объяснений. Вот, пожалуй, хит-парад самых красивых.
Да вы никакой пенсии не заслужили!
В нашей стране нет примеров, чтобы человек за 40 лет накопил себе на пенсию.
Ольга Голодец, вице-премьер
Пенсия — это неприлично!
Для женщины в 55 лет оскорбительно получать то, что называют пенсией по старости.
Валерий Фадеев, секретарь Общественной палаты России
Да мы вообще вам ничего не должны!
Содержать престарелых родителей должны потомки, а не государство.
Анатолий Артамонов, губернатор Калужской области
Тот, кто протестует против пенсионной реформы, пытается обокрасть стариков!
Человек, который говорит: «Я не хочу работать несколько лишних лет для того, чтобы нынешние пенсионеры больше получали», автоматически теряет право предъявлять кому бы то ни было, в том числе правительству, любые моральные претензии.
Елена Ямпольская, депутат и журналист
Дурачки, мы просто продлеваем вам молодость! Людям старшего возраста это выгодно, потому что продлевается возраст, когда можно работать, приносить пользу и иметь более высокую самооценку.
Дмитрий Киселев, телеведущий
А вот под какими чудными заголовками идут новости о реформе на прогосударственных сайтах: «Возраст больше не помеха» — ruposrers.ru; «Не спешите в старики» — vz.ru; «Чем недовольны либералы?» — ura.ru.
Еще один популярный аргумент заключается в том, что продолжительность жизни, мол, увеличилась, поэтому пенсионеры живут слишком долго. Но, если верить директору Института демографии Высшей школы экономики Анатолию Вишневскому, ожидаемая продолжительность жизни нынешних пенсионеров ничуть не выше, чем в 1969 году. Также говорят, что во многих приличных странах на пенсию выходят еще позже (а вот тут не поспоришь; правда, нужно учесть, что в этих странах продолжительность жизни на 10–15, а кое-где и на 20 лет больше, чем у нас). Но народ не слушает, а бурчит и где-то даже отчасти воет. Потому что с пенсиями у нас вообще все сложно.
Скучная статистика по пенсиям на нынешний момент
Изучение древнекитайского — легкое и приятное занятие по сравнению с попытками разобраться, по каким принципам происходит начисление пенсий в ПФР. Множественные реформы за последние четверть века превратили пенсионное законодательство в дорогу, усеянную туманами и капканами. Трудовые и страховые стажи, подвижные баллы и премии, дичайшие методы определения стажа до 2002 года, уравнения, которые повергли бы в ужас Гаусса и Лапласа, замороженные и отмороженные накопительные системы — все это приводит к тому, что суды завалены исками пенсионеров к Пенсионному фонду. Исками, заметим, по большей части бесполезными, потому что правила игры и законы местной математики всегда устанавливает сам фонд. И если он решил расплачиваться с пенсионерами рваными калошами, то никто не может ему в этом помешать.
Так что, если в ближайшие десять или сто лет пенсия тебе не светит, можешь не пытаться планировать и рассчитывать ее сейчас: к тому времени все еще много раз переиграется, отменится и реформируются.
Важно знать, что размер реальных пенсий в России на данный момент колеблется от 7 до 30 тысяч рублей. Больше 30 тысяч от Пенсионного фонда России получить практически нереально, даже если ты всю свою трудовую жизнь осыпал это заведение бриллиантами. Правда, есть исключение: госслужащие высокого ранга, которые получают не страховую, а государственную пенсию. Например, пенсия нынешних депутатов Госдумы составляет от 45 до 60 тысяч рублей, а некоторые мэры и губернаторы могут рассчитывать и на суммы, превышающие 100 тысяч.
Но среднестатистическая пенсия со всеми региональными надбавками и индексациями сейчас составляет 13 700 рублей в месяц. Получают ее 42 миллиона человек. При этом 15 миллионов из них продолжают работать и делать отчисления в Пенсионный фонд. А всего работающих у нас около 83 миллионов человек.
Путем нехитрых подсчетов можно выяснить, что каждый год фонд обязан выплачивать около 6,5 триллиона рублей пенсий. Кроме того, ПФР содержит огромный штат — 130 000 человек. (Например, в Японии, где примерно столько же населения, в Пенсионном фонде официально и постоянно работают 15 000 служащих, еще 10 000 — на фрилансе.) Министр финансов Антон Силуанов утверждает, что дефицит Пенсионного фонда при самых благоприятных подсчетах составляет минимум триллион рублей в год, а вообще из бюджета туда доливают ежегодно по три триллиона. Держаться, мол, нет больше сил. Кроме того, не стоит забывать, что пенсионеры получают право на бесплатный проезд, существенные скидки на оплату услуг ЖКХ и серьезные льготы по налогам на имущество. А положение дел во всех перечисленных отраслях таково, что прямо руки тянутся сократить количество этих льгот.
В общем, понятно, что денег нет и не будет. И больше всего будущих непенсионеров беспокоят два обстоятельства.
Обстоятельство номер 1. «Она схватила ему за руку и неоднократно спросила: где ты девал деньги?»
Люди высчитывают свой стаж, подсчитывают отчисления от своих трудов в Пенсионный фонд, а потом некоторые понимают, что за сорок лет пахоты они, в общем, перечислили в эту бездну сумму, которой хватило бы, например, на покупку небольшой квартиры или симпатичного особняка. И если бы они купили эту недвижимость, то могли бы теперь ее сдавать и получать увесистые мешки денег. Да даже если бы эти деньги просто лежали в банке под маленький процент, и то выгоднее бы было, невзирая на 300% инфляции за последние 15 лет.
Так почему Пенсионный фонд деньги не растит, а, похоже, тихонько ест?
Дело в том, что пенсионные фонды — не банки. Банки, даже самые надежные, имеют чуть меньше обязательств перед вкладчиками, чем государственная структура, которая должна гарантировать каждому старику или инвалиду хоть какие-то крохи для поддержания штанов. Поэтому наша пенсионная система работает по так называемому «принципу солидарности». Деньги, которые ты сегодня выплатил в фонд, не пошли лежать в уютном гнездышке и расти там, дожидаясь, когда ты поседеешь и придешь за ними. Эти деньги сразу платят сегодняшним пенсионерам. И какая бы ни была разница в их доходах, пенсии у всех будут более или менее в соизмеримых рамках. Максимальный разрыв — в два-три раза.
А тебе уже будут платить твои дети и внуки, и размер твоей пенсии прежде всего будет зависеть от того, сколько денег окажется тогда у общества и какую часть оно сможет раздать старикам на скромное пропитание. Несправедливо? Но тем не менее солидарный метод, например, лучше помогает переживать гиперинфляции. Банковский вклад или вложение в производство, как мы знаем, может за несколько часов превратиться в дым, а при солидарном подходе всем старикам в холодильники так или иначе будет попадать кусочек колбаски по злободневному номиналу. Тем более что выбора при формировании пенсионной системы поначалу не было: после крушения СССР пенсионеры остались, а накопления их — нет, так как и пенсия в СССР была самая солидарная из всех возможных, и девальвация оставила на всех сберкнижках кукиш с маслом.
С тех пор постоянно проводятся попытки хотя бы часть пенсионных взносов делать именно что накопительными, но, как мы видим, попытки эти малоуспешны, накопления уже пятый год замораживаются (а скоро, видимо, будут окончательно упразднены).
Есть страны, которые с этим делом справляются лучше. Например, помимо «солидарности» вкладывают пенсионные отчисления граждан в государственные компании, занимающиеся, скажем, добычей ресурсов, или в транспортные системы. Деньги там растут надежно, хоть и неторопливо. В Норвегии пенсионеры едят нефть. В Японии — дивиденды с госинвестиций. В Германии — любые виды топлива и энергии. В Штатах львиная часть пенсий выплачивается частными и страховыми компаниями, там делают ставку на государственное софинансирование частных пенсий и всячески поощряют индивидуальные накопления на пенсионных счетах в банках.
Но для того, чтобы все эти схемы функционировали, нужно иметь совсем другую экономику, социальную структуру и политические институты, которыми мы пока по ряду странных обстоятельств не располагаем.
Обстоятельство номер 2. «Кем работать мне тогда, чем заниматься?»
Безработица в России официально плещется у вполне благопристойной планки в 5–6%. Но, как признаются в Росстате, существует еще гигантский пласт скрытой безработицы — это когда формально числящиеся на предприятиях люди не получают жалованья, находятся в неоплачиваемых отпусках и просто обозначаются трудоустроенными, то есть практически ничего не делают, получая практически несуществующую зарплату. Пик проблем с трудоустройством приходится на возраст до 24 лет и после 45. И если с молодежью все понятно — ребята обычно просто подкармливаются у родителей и выбирают себе карьеру не спеша и с запросами, — то старшее поколение, теряя по тем или иным причинам работу в пору зрелости, обычно попадает в крайне тяжелое положение и соглашается уже на низкоквалифицированный и малооплачиваемый труд, да и тот находит не всегда. Согласно Росстату, спад зарплат у мужчин отмечается после 38 лет, у женщин — после 44 лет (такой разрыв объясняется тем, что мужчины чаще теряют высокооплачиваемые рабочие места, на которых требуются сила и хорошее здоровье). Дотягивание до пенсии с секундомером — популярное занятие в маленьких городах и сельской местности, где работы нет в связи с тем, что нет спроса, нет покупателей, нет дорог, нет дешевых кредитов и вообще почти ничего нет, если не считать картошки в огороде и петуха на завалинке. На пенсию бабушек порой живут целые семьи.
Правительство изо всех сил обещает всерьез заняться трудоустройством людей 55+ и устраивать им от зари до зари трудовую переориентацию. Но печальная истина заключается в том, что те пожилые люди, которые востребованы как специалисты, и так выходят на пенсию только тогда, когда ноги совсем перестают держать, а обычный шестидесятилетний гражданин с кучей болячек и опытом динозавра вряд ли будет принят работодателями с распростертыми объятиями.
По крайней мере в наших условиях, с нашим уровнем геронтологической медицины, с нашим уровнем автоматизации производства и прочая и прочая.
И что теперь делать?
Конечно, мы — патерналистское государство, в котором идея частной собственности только-только встала на кривые ножки и в котором экономические свободы граждан то и дело жестко шинкуются надзорными и контролирующими органами. Наша финансовая стабильность за последние тридцать лет могла бы дать фору любому землетрясению, а твердость нашей валюты такова, что только ложечкой с пола собирать. Кроме того, 75% нашего населения живут в мегаполисах и, соответственно, неизбежно являются малодетными. В таких условиях говорить о том, что люди массово должны сами копить себе на пенсию и заботиться о достойной старости, довольно цинично. (Даже если забыть о том, что обязательные пенсионные взносы у нас составляют неслыханно огромную по сравнению с мировыми практиками сумму — 22% от зарплаты сотрудника. Для сравнения: во Франции — 16%, в Германии — 18%, в США – 12%.)
Поэтому наши проблемы с пенсией — это большое-пребольшое зеркало, в котором отражается состояние нашей экономики (да и политики, чего уж там) целиком. И действительно, при таких исходных данных тактика тут может быть только одна: увеличение пенсионного возраста. Чтобы на пенсию можно было хоть как-то прожить, не присушивая живот к позвоночнику, хотя бы после 65 лет.
А вот со стратегической точки зрения этот шаг — довольно рискованная затея, которая может привести к серьезным социальным потрясениям. Особенно если этот шаг не будет сопровождаться структурной реорганизацией всей нашей экономики (да-да, и политики).
Система солидарных пенсий при сокращении рождаемости и увеличении продолжительности жизни неизбежно является пирамидой, и спешное подтягивание пенсионных возрастов происходит во многих обществах. Но почти всюду есть жизнь и вне пенсионных систем. Потому что в той же Германии увеличивают сроки выхода на пенсию, подчиняясь решению Евросоюза, и одновременно обсуждают возможности тестов БОД — безусловного основного дохода, который выплачивается каждому гражданину и который обеспечит столь необходимый современному обществу уровень потребления.
Новейшие технологии, автоматизация производства и прочие достижения прогресса за последние четверть века обрушили потребность в рабочих руках настолько, что, по мнению Международной организации труда, нынешнее производство во всех его отраслях, начиная с сельского хозяйства и кончая регулирующими органами, нуждается лишь в 30% общей массы трудоспособного населения. Профессии исчезают чуть ли не ежедневно: клерки вытесняются компьютерами, курьеры — дронами, водители — автоуправляемыми машинами, учителя — вебинарами, продавцы — интернет-магазинами.
В этой реальности усилия правительств по сохранению и созданию частично искусственных рабочих мест являются в общеисторическом смысле регрессом и косностью. Ведь так или иначе БОД, который позволит работать (и очень много зарабатывать) только лучшим и самым востребованным, отправив всех остальных вести скромную, но приятную жизнь рантье, учиться и заниматься творчеством, — это наше будущее, и уже довольно близкое.
Конечно, введение БОД сделает ненужным существование любых пенсионных систем и пенсионных возрастов. Однако речь идет только о странах с определенным уровнем развития. А в странах с неопределенным уровнем развития сейчас объясняют, почему молодежь не сможет прокормить пенсионеров и как непатриотично ныть, что радикулит и остеохондроз не позволяют стоять у станка.
Частые вопросы про пенсию
А если я вообще никогда работать не буду, пенсию мне не дадут? Дадут. Самую-самую маленькую и только в 70 лет. Но если стать, например, инвалидом, то можно получить больше и раньше.
Я не помню, чтобы хоть что-то платил в Пенсионный фонд. У нас просто подоходный налог в 13% снимают. Иногда мы платим, сами того не зная. Вся твоя зарплата до суммы в 1 200 000 рублей в год подлежит пенсионным отчислениям в 22%, но перечисляют эти деньги работодатели. Поэтому ты можешь пребывать в иллюзии, что это не твои деньги, а начальства. Кстати, если зарплата свыше 1 200 000 рублей, ты тоже платишь, но уже 10%, и эти деньги вообще никак не учитываются при начислении тебе пенсии.
Все данные о моих работах и доходах хранятся в Пенсионном фонде. Там все под контролем и учетом, да? Это как повезет. Компьютеры тоже люди, но людям свойственно ошибаться, а программному обеспечению — меняться и ломаться. Поэтому не исключено, что тебе придется собирать документы, подтверждающие, что в девятьсот мохнатом году ты работал чайкой на маяке, а потом немножечко танцевал в Большом театре. Был такой театр, честное-пречестное слово!
Можно самому накопить на пенсию с помощью какой-нибудь особой государственной программы? Была программа государственного софинансирования пенсионных накоплений «Тысяча на тысячу». Если ты помимо обычных взносов с зарплаты вносил в Пенсионный фонд деньги (не больше 12 000 рублей в год), то государство условно добавляло еще по тысяче рублей на каждую твою тысячу, чтобы потом, когда ты станешь стареньким, делать тебе доплаты из этих огромадных сбережений. Но в 2014 году программа закрылась.
А если самому копить на пенсию в частном банке? Ну рискни. Если повезет, то инфляция, валютные скачки и отзывы лицензий у банка не превратят всю эту затею в тыкву.
Как пенсионную проблему решали раньше
■ Индийские законы Ману предписывали отцу семейства, почувствовавшему приближающуюся дряхлость, передать свое имущество и младших детей старшему сыну, одеться в рубище и идти в горы — встречать там свою смерть. Кшатриям из племени воинов рекомендовалось в таком случае встретить смерть в бою. Вдовам более поздние обычаи предписывали гореть на кострах вместе с умершими супругами.
■ Обычай убасутэ популярен в японских мифах и легендах, рассказывающих, как почтительный сын не хотел нести старых родителей в горы умирать, но потом все-таки пошел и горько плакал. Но многие японские историки с возмущением отвергают версию, что обычай убасутэ существовал в реальности, так как японцы, конечно, не могли быть такими варварами даже в древности. А мифы — это всего лишь мифы, наверняка они от китайцев каких-нибудь в Японию пришли — от них всего можно ожидать!
■ Эскимосы считали своим долгом оставлять на припайном льду не только лишних новорожденных, но и стариков, которые стали такими бесполезными, что и кормить их больше незачем. Зато, когда их смоет в море, они там станут нерпами и на них славно можно будет поохотиться!
ФОТО: GETTY IMAGES
