Как известно, в этом мире все друг друга жрут, только растения прекрасные безгрешные (если не считать кое-каких шалостей с пчелами) существа, которые питаются солнечным светом и несут в мир добро и красоту. А за это их все едят, начиная с травоядных и заканчивая тобой.
Конечно, все это ужасно несправедливо. Хорошо, что есть среди растений борцы и бунтовщики, не желающие смирно пить лучики света и хрустеть на зубах любой встречной коровы.
Онга-онга — новозеландское крапивное дерево
Безусловный лидер нашего хит-парада. Увидишь — беги. Нет, лучше медленно и осторожно отползай. Если овцы, умершие среди зарослей чилийской пуйи, еще могут считаться жертвами несчастного случая, то животные, погибающие под новозеландским крапивным деревом, — явно жертвы осознанного, запланированного убийства.
Пятиметровая крапивка онга-онга покрыта множеством острых колючек, содержащих муравьиную кислоту, гистамин и комплекс нейротоксинов. Это оружие уже не оборонительное, а наступательное. Одно прикосновение к листу вызывает сильнейший ожог, а множественные ожоги способны моментально убить довольно крупное животное — собаку, лошадь или человека. Онге-онге все равно, кто из млекопитающих рухнул к ее корням, мы для нее все вкусные. Смертные случаи с человеком редки (все-таки люди умнее овец и лошадей), но документально зафиксированы. Заслуженное первое место.
Непентес Аттенборо
Непентесы — одна из разновидностей цветов-мухоловов. Обычно это небольшие растения с липкими кувшинчиками, куда попадают мухи и прочая летающая мелочевка. Не таков обитающий на Филиппинах непентес Аттенборо — огромный кустище с литровыми кувшинчиками. Сладковато-мясной запах, идущий из кувшинчиков, привлекает не только насекомых, нередко там оказываются мелкие грызуны, белки всякие, летучие мыши и даже маленькие обезьянки. Все эти бедняги и являются основной добычей непентеса Аттенборо.
Но не торопись оплакивать несчастных зверьков: чаще всего им все-таки удается выбраться наружу — мокрыми и липкими, но живыми. Профит непентеса в том, что, пока животное стремится на свободу, оно от стресса оставляет в кувшинчике все лишнее. Вот фекалии пленников и интересуют в основном замечательное растение. Так что, по сути, непентес Аттенборо — это огромный хищный унитаз. Второе место за… Нет, ну ведь круто же придумано!
Раффлезия Арнольда
И вот высшие строчки нашего хит-парада! У этой огромной красной блямбы нет ни корней, ни листьев, ни стебля — ничего хоть мало-мальски пригодного для фотосинтеза. У раффлезии есть только присоски, которыми цветок впиявливается в другие растения и существует, высасывая из них питательные вещества. Когда же у раффлезии появляется желание заняться сексом, тогда она раскрывается и начинает издавать чудовищный запах дерьма и смерти — так она привлекает своих опылителей, мясных мух-трупоедов. Прелестное, в общем, создание природы. Третье место за исключительное сочетание красоты, зловредности и отвратительности.
Орхидея калеана
Большая затейница, научившаяся выращивать цветки, имитирующие цветом и формой самку одного из видов осы-пилильщика. Более того, бессовестная орхидея еще и вырабатывает химические соединения, очень похожие на те, которые самки пилильщиков выделяют для привлечения самцов.
Представь, что ты — оса-пилильщик. Ты летишь своей дорогой и вдруг видишь изумительную красавицу, страстно призывающую тебя к размножению. Как всякий порядочный самец, ты немедленно бросаешь все свои дела и кидаешься на выручку прекрасной даме. И тут — хлоп! — в момент объятия ты вдруг проваливаешься в камеру, наполненную жуткими выростами, мечешься туда-сюда, пытаешься найти выход, но тщетно. И лишь когда ты, набегавшись и наоравшись, обессиленно падаешь, темница раскрывается и ты летишь дальше — помятый, обескураженный и не понимающий, что произошло. А произошло то, что секс все-таки у тебя был. Но не с красавицей, а с мерзавкой орхидеей, которая заставила тебя как следует себя опылить, пока ты метался туда-сюда по ее гнусным репродуктивным органам.
Аквилегия исключительная
Аквилегия исключительная не любит, когда ее едят гусеницы, в то время как гусеницы, наоборот, очень любят этот цветок. Большинство других растений смирились бы со своей печальной участью, но не такова аквилегия исключительная. Не умея вырабатывать яд, смертельный для своих врагов-гусениц, она научилась приманивать феромонами и убивать своими слабыми токсинами множество всяких мелких членистоногих, а заодно выделять липкое вещество, приклеивая их трупики к себе.
Такая странная броня сама по себе никак не мешает гусеницам с немалым аппетитом кушать аквилегию, но дело в том, что на запах трупов прилетают и прибегают некоторые виды хищных клопов и клещей, которые заодно подчистую съедают и яйца гусениц. Этот интересный способ комбинированной защиты изучали Э. Лопрестли, И. Пирс и Дж. Чарльз, специалисты Калифорнийского университета, которые и опубликовали в журнале Ecology в 2015 году отчет о своих наблюдениях. Пятое место за оригинальность.
Пуйя чилийская
Чилийские овцеводы искренне ненавидят это красивое и очень колючее растение за его шипы, которые так крепки и обильны, что забредшая в заросли овца часто погибает, будучи не в силах выбраться из ловушки. Чилийское прозвище пуйи — «овцеед», и в нем содержится некоторая истина: часть растений, научившихся выращивать шипы для защиты от травоядных агрессоров, пошла еще дальше и научилась делать эти шипы особенно опасными и особенно ядовитыми, чтобы агрессор не просто ушел, а упал и умер перед кустиком, удобрив его собой.
Впрочем, биологи все еще спорят, насколько овцы и прочие лохматые млекопитающие действительно важны для выживания пуйи и насколько местные жители преувеличивают ее убийственность. Так что всего лишь шестое место.
Повилика
Тонкий стебель с нежными цветочками не имеет ни корней, ни листьев — все это повилика утратила за ненадобностью, когда эволюционировала в одно из самых агрессивных растений-паразитов на свете. Проклюнувшись из семечка, повилика вынюхивает запах растения, которое могло бы стать идеальной жертвой (да, носа у нее нет, но рецепторов, ответственных за распознавание запахов, предостаточно).
Дальше за счет питательных веществ, накопленных семечком, она начинает расти и старательно тянуться к этому растению, а добравшись, внедряет в него тонкие, но крепкие присоски-гаустории и принимается пить сок, обвиваясь вокруг жертвы. Высосав ее досуха, повилика ползет дальше — на поиски новой добычи. Считается страшным сельскохозяйственным вредителем. Если в плодовом саду с повиликой еще справиться можно, то повилика, паразитирующая, например, на ржи и пшенице, способна уничтожить немалую часть урожая.
Пузырчатка
Милое водное растение с симпатичными желтыми цветочками фактически не имеет корней (хотя, если поместить пузырчатку в аквариум и начать кормить ее, подливая в воду удобрения, она отрастит себе замечательные корни). На листьях пузырчатки растут зеленые шарики — ловчие пузырьки.
Пузырчатка выкачивает из пузырьков воду, резко понижая в них давление и создавая эффект вакуума. Когда к пузырьку подплывет какое-нибудь мелкое водное животное — рачок, коловратка, водяная блоха — и заденет ворсинки на крышечке пузырька, крышечка стремительно откроется и животное моментально утянет внутрь пузырька с потоком воды. Там бедняга погибнет и накормит пузырчатку питательными веществами своего трупика. Восьмое место за технологичность и инновационность.
Эвкалипт
Четыре пятых всех лесов Австралии, Новой Зеландии и Тасмании состоит из всевозможных эвкалиптов. Что, надо сказать, довольно сильно повлияло на окружающую среду, так как эвкалипт — очень токсичное для многих животных и насекомых растение. Фитонциды, которыми напичканы листья эвкалипта, делают его несъедобным для большинства травоядных. Но шансов вырасти у прочих деревьев в Австралии немного: эвкалипт — самое эгоистичное, зловредное и нетерпимое к своим собратьям дерево на свете. Как мы знаем, листья эвкалипта всегда расположены ребром по отношению к солнцу, так что он не дает тени.
Этот механизм не только помогает эвкалипту спасаться от палящего солнца, но и способствует тому, чтобы вокруг его ствола не росли всякие посторонние детеныши других растений. Молодые ростки большинства видов в южных странах могут выживать, только прячась под сенью взрослых деревьев, — вот эвкалипт и научился сражаться с малолетними конкурентами. Но основное оружие эвкалипта — его смолы, эфирные масла, которые он выбрасывает в воздух. Они невероятно горючи и легко вспыхивают от любой искры, уголька, разряда молнии.
Сами эвкалипты чрезвычайно жаропрочные, поэтому им лесные пожары практически не страшны, и хитрые деревья способствуют их возникновению и распространению: соперники за жизненное пространство будут выжжены, а земля — удобрена оставшейся золой. Ну не гениально ли? Заслуженное место в десятке почетных злодеев растительного мира.
Гиднеллум Пека
Строго говоря, это, конечно, гриб, то есть то, что ботаники недавно, посовещавшись, решили растением не считать. Но систематикой можно и пренебречь ради такой красоты. Весь гиднеллум покрыт дырками, из которых постоянно сочится липкая, токсичная, ярко-красная жидкость, очень похожая на кровь. Кровоточит гиднеллум (его еще нередко называют «кровавым зубом») не просто из любви к прекрасному, а чтобы привлечь насекомых (в том числе кровососущих). Те пытаются напиться свежей крови, но в результате оказываются измазаны липким ядом и, погибая, удобряют гиднеллум своими телами.
Помидор зовет на помощь
О том, что растения умеют коммуницировать друг с другом, впервые начали писать еще в середине XX века, когда было замечено, что растения, подвергшиеся атаке вредителей, выделяли вещества, которые заставляли их соседей по грядке или по лесу усилить и свою химическую защиту в ожидании аналогичного вторжения. Полноценной коммуникацией это все-таки назвать сложно, и после нескольких серьезных работ в научных журналах и множества безответственных статей в журналах, подобным нашему («Деревья умеют разговаривать!» «О чем кричит капуста?» и т. д.), тема несколько угасла. В двухтысячных к ней вернулся молекулярный биолог Тед Фармер, занявшийся коммуникацией растений всерьез. Выяснилось, что общаются растения куда более активно и не только друг с другом, но и с животными. Например, маис, атакованный гусеницами бабочки-совки, выпускает в воздух комплекс соединений, который служит сигнальной ракетой для ос-паразитов. Те весьма оперативно прилетают, парализуют нападающих и утаскивают их в свои норки.
По наблюдениям Фармера, большинство огородных растений и хищных обитателей огорода, таких как муравьи и божьи коровки, умеют обмениваться важной информацией. Божья коровка, например, прилетает на усаженный тлей пастернак не потому, что учуяла это насекомое, а потому, что учуяла молекулы запаха, которые выделяет овощ пастернак, терзаемый тлей. То есть можно сказать, что фактически ее позвал пастернак. Да, все это пока еще ужасно примитивно, но человеческий язык, знаешь ли, тоже начался не с того, что на нем «Войну и мир» написали.
И, конечно, изучается все это не ради любви к знанию (хотя и ради этого тоже), а чтобы понять, как можно использовать эти химические разговорчики для защиты культурных посадок от вредителей, отрядив в сады и на поля отряды хищников-полицейских.
ФОТО: GETTY IMAGES,
