От автора: С Игорем (имя изменено) мы познакомились случайно. Какая-то вечеринка, много незнакомых людей, барная стойка, алкоголь. Ну а что еще могут обсуждать два не сильно трезвых мужчины, если не женщин? От жен и подруг разговор плавно перетек к жрицам любви. И тут мой собеседник вдруг как будто случайно оборонил фразу: «А ведь было время, когда я держал свой бордель...» Оборонил и, увидев мою заинтересованную реакцию, сразу же пожалел об этом.
Вообще-то в тот вечер я совсем не планировал работать, но профессиональный интерес взял верх: не каждый день попадаются такие необычные люди. Игорь сначала не хотел раскрывать подробности и уж тем более говорить под диктофон, но я просто не мог упустить этот шанс и использовал все доводы, на которые только был способен мой воспаленный мозг.
Игорь заказал еще выпивки и, слово смирившись с тем, что я от него не отстану, начал свой рассказ. Он оказался на удивление словоохотлив. Как будто бы сам входил в кураж от ярких воспоминаний, неожиданно нахлынувших на него.
Я быстро понял, что одной беседой здесь точно не обойтись. Мы встретились второй раз, третий, четвертый. Так и родилась на свет эта история, которой я теперь хочу поделиться с вами…
ПРОЛОГ
В конце 90-х годов у меня сложилась очень неприятная ситуация: довольно серьезным людям я задолжал приличные деньги. Доллар тогда стоил около шести рублей, а мой долг составлял 80 тысяч долларов. Мне предложили продать квартиру, а в счет погашения оставшейся части задолженности оказывать этим людям некие услуги. На вопрос, что это будут за услуги, мне ответили коротко и ясно: «Договоримся».
Отказаться я не мог: в то время у меня была беременная жена и они угрожали, что расправятся с нами обоими. Сначала угрожали по телефону или звонили в дверь в три-четыре утра. Оставляли надписи в подъезде, на лестничной клетке, бросали под дверь записки. Как-то раз подожгли входную дверь, а однажды, когда нас не было дома, проникли в квартиру и перевернули все верх дном.
Моя супруга тогда просто взмолилась: «Дай им то, чего они хотят. Пес с ней, с этой квартирой». В итоге я продал свою двушку за довольно смешные деньги — 30 тысяч долларов, то есть 180 тысяч рублей. И остался должен этим людям еще 50 тысяч долларов. Жена уехала жить к своим родителям, а я уехал жить к этим людям в качестве живого залога.
Помню, это было жуткое помещение в районе Текстильщики — настоящий клоповник. Я жил не один. Как я потом узнал, туда подселяли всех должников этих людей. От продажи квартиры мне оставили две тысячи долларов, гуляй — не хочу. Мне их хватило, чтобы устроить жизнь супруги у родителей и не умереть с голоду самому.
Вместе со мной в квартире жил еще один человек, звали его Максим. Не знаю, что он натворил, но его участь была гораздо печальнее моей. Раз в неделю он писал родителям письма, чтобы за него заплатили выкуп. По понедельникам. Его родители жили в Зеленограде, письмо туда идет, грубо говоря, пять дней. Через неделю в любом случае должен был быть ответ. Он указывал телефон, по которому нужно было связаться. Если через неделю ответ не приходил — парня тупо избивали, и он писал новое письмо.
Максим жил буквально на хлебе и воде. Не знаю, что он сделал, он об этом молчал, а я особо не вникал, потому как своих проблем хватало. Обращаться к ментам в те времена было абсолютно бесполезно — даешь 50 долларов на патрульную машину, и они закрывают на все глаза. Оформляют как ложный вызов или еще как-то.
Я прожил в этой квартире две недели. Видел, как Максим написал два письма и результаты того, что на них никак не отреагировали. А затем мне предложили сотрудничество — открыть бордель. Глядя на Максима, я понял, что надо соглашаться, потому что это в любом случае лучше, чем оказаться на его месте.
НАБОР ПЕРСОНАЛА
Конечно, в организации этого дела я ничего не понимал, но, когда у человека нет выбора, он берется за все, что угодно. Мне сказали так: «Мы снимаем квартиру и покупаем девочек. Помогаем с организацией, рекламой и всем прочим. Твоя задача — содержать девочек, кормить и каждую неделю отстегивать нам определенную сумму денег». Как правило, они брали 20% с недельного заработка каждой девочки, порядка 400 долларов.
Мне дали три дня, чтобы все обдумать. Не буду скрывать — согласился я достаточно быстро. Прошло еще, наверное, дней пять, и за мной пришли. Мол, машина внизу, давай вперед. Я спрашиваю:
— С вещами?
— Да, они тебе пригодятся.
Спускаюсь вниз, сажусь в машину, и мы едем. Всего нас было трое: я, человек, который занимается закупками, и водитель (он же охранник). Выяснилось, что мы направляемся в Молдавию. Почему именно туда, а не в российскую глубинку? Прежде всего — там это стоило дешевле.
Потратив 100 долларов, в Молдавии ты сможешь договориться с двумя девушками, а в нашей глубинке, какой бы глубокой она ни была, так не получится.
Мы пересекли две границы и оказались в Молдавии. Есть там такой очень интересный город — Бендеры. В те годы это место считалось бандитским дальше некуда. Народ там спасался только алкоголем.
Приехали мы в Бендеры около 18.00. Человек, который занимался закупками, попросил остановить у бара в самом центре города. Там вообще баров было немного — четыре штуки, и все они располагались возле Центральной площади.
Надо сказать, что Молдавия в то время была очень нищей страной. Хорошая зарплата ведущего специалиста составляла около 40 долларов. По местному законодательству, когда человек достигает совершеннолетия, он должен сделать себе паспорт. Но стоимость оформления паспорта — 15 долларов. Отдавать ползарплаты за это мало кто хотел или мог себе позволить. И когда им говоришь «100 долларов», они сразу видят небо в алмазах и представляют райскую жизнь.
Заходим в бар. Мы с водителем садимся за стол, а человек, который занимается закупками, ходит по залу, подходит к девушкам до 22 лет. Между ними завязывается разговор примерно такого содержания:
— Здрасьти.
— Здрасьти.
— А вас как зовут?
— Марина.
— Очень приятно, я Вячеслав. Скажите, а вы здесь живете?
— Да.
— А чем занимаетесь?
— Студентка.
— Марина, а что ты скажешь на предложение поработать? Смотри, мы с тобой поедем в Москву. Нужно будет оказывать мужчинам услуги интимного характера. За одну оказанную услугу ты будешь получать 40 долларов (по сути, ее потенциальный месячный оклад в Молдавии — за час работы). В день — три-четыре вызова.
Это все говорилось в открытую, чтобы человек понимал ситуацию и мог сделать адекватный выбор. А такой вот Марине хочется этого шанса. Она понимает, ради чего все это. У нее работает мысль: здесь у нее больная мать, два брата, корова, навоз и больше она ничего не увидит. В перспективе, может быть, муж-алкоголик. Она будет работать дояркой на свиноферме и получать свои волшебные 30 долларов. Возможно, если она найдет 15 долларов на оплату паспорта, то сможет поступить в институт в Кишиневе, получить высшее образование и зарабатывать не 30, а 40 долларов в месяц… Все.
Марина рассуждает так: поработаю годик, смогу заработать матери на лечение, купить ей новый дом. Три интимных контакта в день — это 120 долларов. Умножаем на 30 дней, получаем 4800. Отец зарабатывает столько за пять лет. Умножаем на 12 месяцев — и через год у меня практически 60 тысяч долларов. Я приеду с этими деньгами, и тогда все эти негодяи, которые меня тут обижали, или тот мальчик с соседней улицы, который на меня наплевал или избил по пьяни, придут и скажут: «Уважаемая Марина Владимировна, дайте работу». А я отвечу им всем: «Да пошли вы на…» И мать жива будет. А если помрет, пока я буду в Москве, так я ей хоть похороны нормальные устрою.
Конечно, девушки учитывают далеко не все. Мы набирали девушек именно по такой схеме, рассказывая обо всем откровенно. Такой подход наиболее лоялен. Но ситуации бывают разные. Допустим, идет девочка в магазин купить хлеба в каком-нибудь Тирасполе. Ей херачат сзади по голове кирпичом, сажают в машину, и она оказывается в Москве — обколотая и без документов. Ей говорят: торгуй телом, через год отпустим. Или обещают райскую жизнь, а по факту…
Вот знаю случай. Девушку привезли в общагу, посадили на цепь и в течение трех суток через нее прошло более сорока мужиков. Когда вырубалась — плескали водой в лицо, а чтобы с голода не сдохла — пичкали пельменями. Девушки просто сходят с ума. Но так только полные отморозки поступали.
ДОРОГА В МОСКВУ
Мы работали по-другому и открыто говорили девочкам, к чему их склоняем. Отказы, конечно, были. Наверное, из пятнадцати человек, к которым мы подошли, согласились трое. На восьмой или девятой девушке в этот бар заглянул маленький мальчик, весь оборванный. Пошарил глазками по залу, увидел нас и говорит:
— Скажите, дяденьки, а машина ваша?
А на ней московские номера. Надо сказать, что в Бендерах москвичей недолюбливали. Бунтарский дух там очень серьезный.
— Наша, — отвечаем.
— О! Хорошая машина.
— Понравилась?
— Прекрасная. Но если не хотите оказаться без машины и уйти на своих ногах, то меня просили вам передать, что через два часа вас не должно быть в городе. Иначе машину сожгут, а вас закопают. Хорошего вечера, дяденьки.
И убежал.
Удивительно, что предупредили, а не сделали сразу. Но за эти полтора часа мы немножечко задержались… Окучили еще девочек семь. Если девочка была согласна, ей говорили: «ОК, у тебя есть полчаса. Вот тебе 150 долларов. Беги домой, оставляй маме и сюда с вещами». То есть организовали сборный пункт, по сути. Ну а дальше она садилась в машину и ждала.
Но там возникла проблема. Одна из наших девочек встречалась с местным братком. Подошли ребята, мол, куда девушку уводите, кто вы такие. Слово за слово. Завязалась драка, и нам пришлось быстро оттуда сваливать. А по нам сзади стреляли. Уезжали под пулями из славного города Бендеры, и нас еще около 70 километров преследовали на нескольких машинах. Отрывались от одной — на хвост садилась другая. Молдавия очень небольшая страна, там сарафанное радио работает быстрее, чем телефон. Хорошо, что у нас был довольно шустренький «мерседес».
Никаких документов у девчонок при себе не было. Но чем хороша Молдавия: паспорт там можно было оформить в абсолютно любом городе. Главное, чтобы там располагалось отделение милиции и можно было сделать фотографию. Платится госпошлина, 20 долларов сверху за одну девочку — и через час у нее на руках новенький паспорт.
На самой границе с Молдавией возник еще один неприятный инцидент. Мы заскочили на заправку, а там маленький мальчик подрабатывал мытьем окон. Пока он мыл машину, мы заправились, девчонки сбегали в туалет. Садимся в машину, и тут этот мальчик подходит к лобовому стеклу машины, а в руках у него огромный такой кирпич.
— Дяденьки, дайте двадцать долларов, а то стекло-то дороже стоит.
— На вот десятку.
— Не, двадцать долларов. Сколько у вас стекло стоит — долларов четыреста? А вы его можете сохранить за двадцать…
Пришлось заплатить. Без стекла ехать неудобно. Кто-то скажет, надо было чуть проехать, выйти из машины и этому пареньку как следует навалять. Но страна незнакомая, и непонятно, кто потом за этим мальчиком придет. А у нас товар, который не стоило портить.
С нашей границей все довольно просто получилось. Подходит таможенник.
— О, девчонки, здрасьти. А вы куда, такие красивые?
— Учиться. В институт хотим поступать.
С паспортами у них все нормально, виз тогда никаких не требовалось. В общем, все просто, даже взяток давать не пришлось.
МОЯ МИЛИЦИЯ МЕНЯ БЕРЕЖЕТ
Когда ехали по территории РФ, сделали буквально два-три звонка, и у нас уже была снята квартира. Требования к такой хате простые: она должна располагаться в центре, подальше от конкурирующих точек и быть достаточно просторной, в идеале трехкомнатной. В двух проживают девушки, в третьей —охранник. В такой квартире может жить и работать 9—10 человек, и в день такая квартира может приносить до 15 тысяч долларов.
Сказали хозяйке, что будем через час. Приехали. «Ну, смотрите квартиру», — говорит нам женщина. А что там особо смотреть? Был бы свет и трубы чтоб не текли, остальное значения уже не имеет. Конечно, еще соседи — важный фактор. Но тут все зависит от того, как ты используешь квартиру. Есть вариант только для жилья, а есть для жилья и работы. У нас все девочки работали на выезде, в квартиру мы никого приводить не планировали. В таком случае с соседями никаких проблем нет — никаких пьянок, оргий, шума и гама.
С хозяйкой мы быстро все решили, тогда не было никаких договоров, риелторских агентств. Она написала расписку, мы заплатили деньги и на этом расстались. Затем заселили девчонок.
Нужно понимать, что изначально это настоящий шалман. Непонятно, где чьи вещи, все спят вповалку и так далее. И вот в воскресенье мы заселились, а в понедельник первым делом я отправился в отделение милиции, на территории которого планировал открыть точку. Вежливо обращаюсь к дежурному:
— Скажите, а начальник отделения где? Можно его увидеть?
— А вы по какому вопросу?
— Нам очень-очень надо, и мы вам будем весьма благодарны, если вы нам поспособствуете.
И кладется 10 долларов. Камер тогда еще не было, с этим было довольно просто. Приходит начальник отделения милиции.
— Вы ко мне?
— К вам, уважаемый. У меня к вам вопрос. Мне тут нужно решить одну проблему.
— Излагайте.
— А нельзя у вас в кабинете?
— А что, настолько большая проблема? — Там все были ушлые и хитрые.
— Огромная!
— Да, пожалуйста, проходите.
Приходишь к нему в кабинет и говоришь:
— Уважаемый, тут такое дело. Бизнес у меня на подведомственной тебе территории.
— Какой?
— Оказание услуг населению.
— Понимаю… А по какому адресу?
Честно называешь адрес, лучше тут не врать.
— Понял, — отвечает он. И сколько работников будут оказывать услуги?
— Три человека.
— Ага, значит, скажу вам вот что, — говорит мне начальник отделения милиции. — 150 долларов в неделю, и я вам устраиваю решение любых проблем на моем участке. А я и мой зам два раза в месяц будем пользоваться вашими услугами.
Так этот вопрос и решался… Подобная договоренность очень важна. Она решает все проблемы с правоохранительными органами на подведомственной территории. Они не трогают наших девочек и заминают все вопросы с соседями, если таковые возникнут.
Иногда менты устраивали субботники, куда уж без них. Ну, бывает, захотелось людям отдохнуть. Или кто-то получает повышение — как не отпраздновать. И тогда они вызывают девочек. Бесплатно, разумеется. Девочки приезжают, и все отделение их имеет.
Я сразу девочкам все объяснил: нас охраняет милиция, поэтому у вас не будет проблем ни с регистрацией, ни с правоохранительными органами в черте данного района. Но все услуги стоят денег. Поэтому у вас есть выбор: вы платите деньгами или телом. Поскольку наличности ни у кого особо не было, да и расставаться с ней было жаль, я предложил конкурс: кто хуже будет работать и принесет конторе меньше прибыли, тот отдувается на субботниках. Поэтому все очень старались, чтобы подобной участи избежать. Но иногда на субботник отправляли за провинность: некорректное общение с клиентом, сильную пьянку или невыход на работу.
Время от времени мы прибегали к помощи милиции. В первый раз это случилось на третьем месяце нашей работы. Позвонил клиент, заказал девочку. Ему рассказали о правилах:
— Девочка обойдется вам в 150 долларов за два часа. Вместе с ней к вам поднимается охранник и проверяет, что вы там один. Если вы не один, то придется доплатить ровно такую же сумму за каждого человека, который присутствует в квартире. Если вас двое, то это уже 300 долларов, ну и так далее. Вы платите охраннику деньги, он ждет девочку внизу до тех пор, пока не закончится ваше время. Потом он поднимается, забирает ее, и они уходят. Если будет желание продлить на всю ночь, то вы платите охраннику оставшуюся сумму и отдыхаете дальше. Согласны?
— Да, согласен.
И вот поехала Жанна к этому мужику. А девочка она, надо сказать, очень интересная. Не от хорошей жизни пошла на эту работу. У нее была больная мать — рак четвертой степени. Она свою маму очень любила и хотела максимально облегчить ей жизнь. Была готова работать и год, и два, и три, лишь бы мама прожила как можно дольше.
Поднимается Жанна вместе с охранником к этому мужику, а там два человека. ОК, ставки знаете, все озвучено, с вас 300 долларов. Деньги они заплатили, охранник спустился в машину, ждет. Около 20 часов на мой телефон поступает звонок от Жанны…
— Помоги мне!
— Что у тебя случилось?!
— Заплатили за двоих, но сейчас пришло еще четверо.
— Ты сейчас где?
— Я в ванной. Закрылась — типа в душ иду, пока они там бухают.
— Оставайся там.
В нашей среде подобный случай называется геморрой. Клиентов больше, и понятно, что никто из них платить не будет, а девчонку просто изнасилуют. Для меня — упущенная выгода, а для девчонки — стресс. Я велел Жанне оставаться в ванне как можно дольше. Мол, заговаривай зубы, продержись, через полчаса буду.
Дальше я звоню охраннику. Говорю ему: «Подойди к квартире, но внутрь не заходи. Стой около двери. Никого не впускай и не выпускай. Час продержишься — молодец». И сразу побежал к ментам. В этом смысле нам очень повезло с расположением конторы — в нашем же подъезде на первом этаже находилось отделение милиции.
Ну а дальше все было очень просто. Я спускаюсь в отделение, буквально с ноги открываю дверь и говорю дежурному:
— Старшего зови.
— А вы кто?
— Конь в пальто. Старшего зови.
— Хорошо. — Он же не знает, кто я. Мало ли что.
Приходит начальник отделения.
— О, привет! — говорит мне. — Здрасьти, — отвечаю. — Мне нужна машина и два человека.
Кладу на стол пятьдесят долларов.
— Куда?
— Басманный район.
— Это не мой район.
— Я знаю.
— Как быстро?
— Полчаса у нас есть.
— Сделаем. Ребятам в машине по двадцатке накинешь?
— Не вопрос.
В итоге, потратив в общей сложности девяносто долларов, я получаю машину с мигалкой и без пробок доезжаю куда угодно. А еще — двух заряженных людей с автоматами в форме ОМОНа и при полной выкладке.
Дальше было забавно. За небольшую сумму денег взяли женщину с улицы, которая должна была орать дурным голосом: «Я соседка снизу! Вы нас затапливаете!» Ну а затем открывается дверь…
Вообще, главное, чтобы замок повернулся. А дальше ОМОН просто вышибает дверь и сносит ее вместе с человеком, с петлями и со всеми пирогами. Они кладут всех в пол. И там эта бедная Жанна, она изнасилована уже, наверное, раз пять.
Потом все эти мужики ставятся к стенке, обшманываются. Они стоят под автоматами и уже никуда не денутся. У них проверяется регистрация, все, что угодно, — там уже менты сами чешутся и ищут то, что им нужно. В итоге мы оттуда вывезли порядка 400 грамм золота и все, что у них было в кошельках (порядка трех тысяч долларов), в качестве моральной компенсации. А Жанна оторвалась и каждому врезала от души по яйцам. Менты получили кроме своих оговоренных двадцати долларов еще по сотке зеленых. Жанна получила три выходных. А я, реализовав все золото, еще около четырех тысяч баксов.
РАСХОДЫ И ДОХОДЫ
Помимо ментовской была еще и бандитская крыша. Сейчас это все смешалось, но тогда прослеживалась четкая градация. Пришел как-то раз к нам в квартиру браток. Дал девчонке в табло и потребовал: «Звони хозяину». Я приезжаю.
— Под кем ходите? — спрашивает меня.
— Нас менты крышуют.
— Менты — это хорошо, а у нас своя крыша. Не хотите, чтобы мы вам хату сожгли ночью, платите 200 долларов в неделю.
— Это много. Давайте стрелку забивать и будем с вашим старшим решать вопрос. Мы не против платить, но поменьше.
Так это и разруливается. Приезжает их старший, с ним еще 3—4 боевика. Да и я не один. Скажем так, с группой поддержки. Но она больше для массовки. Идея всех этих стрелок в чем заключается? Двое разговаривают, а остальные нагнетают обстановку. А далее происходит обычный диалог. Я их старшему сказал, что двести — это много. Фирма новая, работницы без опыта, еще не обтесались. Предложил им сто баксов в течение полугода, а дальше сразу двести. Договорились.
Вообще, в самом начале у владельца борделя одни сплошные расходы. Привозишь ты девочек из Молдавии или еще откуда-то, и, как правило, это босоногие существа, у которых нет ничего, кроме котомки с яблоками и сухарями, которую мама в спешке собрала. Их надо приодеть. И не так, как они в Молдавии или Украине одевалась, — по московским меркам она должна выглядеть выше среднего, а лучше — элитно. Это большие вложения. Нужно три-четыре комплекта одежды. Маникюр, педикюр, работа салона красоты.
Дальше ее нужно фотографировать. Есть специальный фотограф, который занимается исключительно съемкой таких вот девушек. Фотографии в одежде, откровенные фотографии в разных позах. А параллельно еще подключается стилист, потому что для каждой девочки нужно подобрать индивидуальный образ.
Когда фотографии готовы, оплачивается их размещение на специальных сайтах. Сайты эти устроены по принципу «Авито»: анкету ты можешь оформить бесплатно, но, если хочешь, чтобы она пользовалась спросом, ее нужно поднимать за деньги.
Еще приходится вкладывать в работу диспетчера. Диспетчеры — это такие специальные люди. Все сутенеры, которые держат конторы, имеют их телефоны. В чем там суть? Допустим, тебе звонят и хотят заказать девочку. Высвечивается номер. Ты говоришь: «Да, такая девчонка есть. Сейчас мы узнаем ее занятость и вам перезвоним». У тебя есть пять минут, чтобы связаться с диспетчером. У них в компьютере есть база телефонов и адресов, на которые когда-либо заказывали девочек. Сколько районов в Москве, столько и диспетчеров.
Если девочка поехала по какому-то адресу и там случилась неприятность, эти данные заносятся в базу. Поэтому, когда тебе раздается звонок с незнакомого номера, ты общаешься с диспетчером и просишь его пробить номерок. Это как банк кредитных историй. К ним стекается информация от всех контор. Если номер засветился в каких-то неприятных историях, заявка клиента отменяется и девочка к нему не выезжает.
Ну и врачи, конечно. Обязательно раз в две недели девочки проходят медосмотр. У них всегда была свежая справка о том, что они полностью здоровы. Для этого есть свой гинеколог.
Грубо говоря, в одну девочку ты должен вложить около пяти тысяч долларов. Только для того, чтобы она могла приступить к работе. Эти расходы ложатся на плечи девушки. Она должна их отработать. Ты ей говоришь: «Твой заказ стоит 100 долларов в час. Ты ничего не получаешь за первую неделю. Отрабатываешь эту сумму — я возвращаю тебе паспорт». Ну а далее у нас уже складывались нормальные рабочие отношения. Она могла в любой момент уйти. Я отбивал деньги, которые были в нее вложены и даже немножко зарабатывал, а если она не хотела продолжения, скатертью дорога.
Из основных расходов — это все. Ну а затем начинаются непосредственно рабочие будни.
НАЧАЛО СЛАВНОГО ПУТИ
Как правило, первые звонки поступают уже через сутки после размещения объявлений.
После Бендер, когда мы поняли, что три привезенные девушки не справляются с наплывом клиентов, мы взяли к ним помощь еще трех. В этой среде все друг друга знают. Звонишь в другую контору, спрашиваешь: «У вас там нет тех, кто вам надоел? Готовы купить». Если этот вариант не прокатывает, садишься в машину и едешь на Волгоградку, Ленинградку, вокзалы и все такое прочее.
На трассе около остановки стоит машина с погашенными огнями, и там трется одна девчонка. Тормозишь, она сама подходит — мол, не нужны ли девочки. Ей прям в лоб говоришь: «Мы с вами коллеги. Готовы купить у вас девушек». Как происходит торговля? Выстраиваются эти работницы в рядочек, их можно посмотреть. Не важно, какое время года, они разденутся, как тебе надо. Покрутятся, повертятся. Как на показе мод. Ты говоришь: эта, эта и эта. Дальше они все одеваются и уходят греться, а ты начинаешь вести разговор с их сутенером.
Как правило, на дорогах стоят девочки из Белоруссии, Молдавии и Украины, и в этих конторах у них в залоге паспорта. То есть, их туда привезли, паспорта отобрали, и они работают за пельмени по сути. И дальше в зависимости от того, сколько эта девочка приносила денег прошлым хозяевам, назначается цена. Она может доходить до полутора тысяч долларов за человека. Естественно, пытаешься выбирать не алкоголиков, не наркоманов, более-менее приличных на вид. Желательно не больных, что часто бывает с девочками на трассе. Когда о цене договорились, ты даешь деньги, а тебе вручают ее паспорт, и теперь она твой раб. Она садится к тебе в машину и едет туда, куда ты скажешь.
КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ
Многие люди говорят так снисходительно — «бордель». У нас был не просто бордель, а настоящая коммуна. Каждый день назначался дежурный. Пока остальные работают, дежурный готовит еду, убирает, стирает и так далее. Ну и они, конечно, исполняли мои маленькие прихоти: обстирывали, варили мне кофе и так далее.
Один раз мы на точке взяли девчонку с Украины. Как оказалось впоследствии, она была наркоманкой. В первую неделю все было нормально, а потом у ее товарок стали помаленьку пропадать вещи. Так как девчонки до этого долго вместе жили и не жаловались на быт, первым делом подумали на нее. Естественно, она пошла в отказ и стала плести интриги, обвиняя всех и вся. Бегала ко мне — мол, меня обидели, что же мне делать? Защитите-помогите.
Сначала я думал, что человека не принял коллектив. А потом эта девочка, Оксана ее звали, решила залезть ко мне в постель. Чтобы добиться привилегий каких-нибудь таким образом. У нее это не очень получилось, скажем так. Я никогда со своими работницами не спал. Отношения от этого сильно портятся. Вот, допустим, у тебя шесть девочек. Если с ними спать, это будет похоже на гарем, и они из-за тебя передерутся. Сразу начнут тебя делить. Такой корабль далеко не уплывает.
Соблазнить ей меня не удалось, и тогда она пошла ва-банк. У нас была такая девочка, Таня. Ее все называли «Таня-столбик», потому что у нее был рост 189 сантиметров. И вот Оксана у этой «Тани-столбика» украла золотую цепочку. А цепочка такая серьезная была, с мизинец толщиной. Если на нынешние деньги переводить, то за 100—120 тысяч ее в ломбард можно было заложить легко. Она цепочку украла и исчезла. Тут уже вопросов не было, кто крайний.
Но такие люди куда обычно прибиваются? В точно такие же конторы, потому что больше ничего не умеют. Найти такую беглянку довольно просто. Звонишь ее бывшим хозяевам, потом диспетчерам. Просишь у диспетчеров по всем конторам пробить, работает ли где такая-то девочка. Мол, проблемная она, нужно найти. Взаимовыручка в этой среде между конторами очень большая. Как правило, люди помогают друг другу в таких ситуациях.
Нашли Оксану спустя три месяца на Боровском шоссе. Она прибилась к уличной полубандитской точке. Мы с водителем приехали, дождались, когда она выйдет на смену, опознали ее. Нам эту девочку отдали обратно. Естественно, не бесплатно. После этого мы ее отвезли в наше отделение милиции. Сказали: ребята, скоро ваш профессиональный праздник, вот вам девочка. Этот субботник шел у нее четыре дня. Потом нам ее отдали, и там девчонки прошлись по ней очень жестоко. Затем выкинули на улицу в одном нижнем белье. На улице был май — не замерзнет.
Девочки были вынуждены общаться друг с другом, поскольку жили вместе. Но те, кто был не очень контактным или не вписывался в общую картину, уходили сами. В течение года подобрался довольно сплоченный коллектив. Была у нас сотрудница, Вика ее звали. У нее ребенок остался дома, и она работала на то, чтобы этого ребенка обеспечить. У родителей то ли в ипотеке был дом, то ли еще что-то, и ей раз в месяц нужно было отправлять на родину определенную сумму денег. Там была довольно крупная сумма, и, если она не успевала ее собрать, остальные девчонки ей с удовольствием помогали.
Конфликты и истерики, конечно, тоже случались. Это легко могло произойти, если девчонки делили постоянного клиента. Когда мужчина заказывает девочку и она ему реально нравится, он берет ее второй раз, потом третий. И после пятого раза он переходит в разряд постоянных клиентов. Контора за него берет с девочки не 40% от заказа, а только 20%. То есть она зарабатывает больше. И поэтому девчонки очень борются за постоянных клиентов. Если у нее таких десять, она может прекрасно жить и не париться о деньгах.
И вот однажды девчонки не поделили такого клиента. А мужчина действительно был интересный. Мало того, что без вопросов оплачивал все их услуги, так они от него без подарка никогда не уезжали, хотя бы без цветов. Очень респектабельный, хороший человек.
Схлестнулись две девчонки на почве того, что одной он подарил золотой браслет, а другой тоже золотой, но чуть потоньше. И началось: я ему нравлюсь меньше, а ты больше и все такое. Дошло до драки с переломом челюсти… Когда они немного угомонились, одна из них неделю мыла полы, а вторая — посуду. И обеим было сказано, что если вы продолжите грызться, то этот клиент нашими услугами больше пользоваться не будет. Ну или другой вариант: обе успокаиваются и живут как жили. Утром они решили: пусть все останется как прежде. Еще бы, никто не хочет терять хорошего клиента.
У молодых девочек, которые делали первые шаги в этом бизнесе, частенько случались настоящие депрессии. Они же как думают: сейчас поработаю годик, скоплю денег, куплю машину и уеду к маме. Или оплачу институт. Или встречу молодого человека и выйду замуж. Они верят в перспективу.
Но время идет, а ничего не меняется. Допустим, она месяц поработала отчаянно и обслужила триста человек. По десять в день. А потом у нее происходит конфликт между мозгами и организмом. Организм уже не может, а мозги говорят: давай еще. И тут начинается внутренний протест.
Чаще всего он выражается в запоях. То есть деваха говорит: «Да пошли вы все на хрен» и начинает тупо бухать. Пропивает все деньги, которые зарабатывает, опускается. Ей насрать на все, она превращается в скотину. Иногда подсаживается на наркоту. А бывает, что просто уходит, никого не предупредив, оставив в конторе свой паспорт, свои вещи. Но ты знаешь: она помыкается и вернется. Всегда возвращаются. Все такие взбрыкивания лечатся штрафами. Три дня пробухала — неделю отдает всю свою зарплату. Бывает и жестче, по обстоятельствам.
Пробовал и по душам говорить с ними. Но такие разговоры работают далеко не всегда. Особенно с теми, кто на улице работал хоть раз. С ними вообще дохлый номер. У них в голове какая-то своя особая программа самоуничтожения, и они просто по ней идут. Как бы ты с ними ни говорил, что бы ни пытался донести — ей насрать. Она будет себя гробить, пока до могилы не дойдет. Девочки с трассы очень быстро спиваются, подсаживаются на наркоту и буквально через два-три месяца их не узнать. Это никчемные, никому не нужные существа, с кучей болезней и сломанной жизнью.
Так происходит потому, что владельцам уличных точек плевать на людей. Если девочка простудилась и говорит, что не может выйти на работу, ее просто избивают. Изобьют так, что мама не горюй. У них отбирают паспорта, придумывают какие-то долги, которые она должна отработать, и эта сумма только растет за малейшее непослушание. По сути — огромная долговая яма.
Клиенты таких девочек — дальнобойщики, алкаши и бомжи. Бомжи целой когортой сдают бутылки, собирают нужную сумму, берут девочку и на тридцать человек ее расписывают. С такими девочками потом очень сложно работать, даже если они каким-то чудом с трассы попадают в более-менее приличный салон. У них постоянно срывает крышу.
О ЛЮБВИ
Вообще, непонятки в бабской голове случаются регулярно. Ну, например, та же «Таня-столбик». Все у нее было хорошо. У нее был свой узкий круг клиентов, которым нравятся высокие девушки. При этом у нее была грудь второго размера и одежда 42. Худая, очень высокая. Клиенту одному нравилась до умопомрачения. В перспективе он звал ее в Италию отдохнуть, и она вроде бы уже согласилась…
Но потом оказалось, что у клиента жена. Проститутке, в принципе, плевать на жену, проститутки должны помогать женам, но у Тани что-то переклинило в голове: она устроила скандал.
Сбежала с адреса, громко хлопнув дверью. Потом напилась, постриглась налысо, вернулась к клиенту и заявила: «А такой я тебе нравлюсь? Ну, чего уставился? Хрен не стоит»? В общем, безобразное совершенно поведение. Девку переклинило. Эту ночь она отработала бесплатно, а клиент получил скидку 20% в течение месяца на наши услуги. Он потом еще делал попытки заказать Таню, но она его посылала — такая манерная была девочка.
Вообще, чувства между девушкой и клиентом возникали редко. У девочек достаточно сложная работа в психологическом плане, и последнее, что они хотят видеть в этой жизни, — мужика. Они их столько насмотрелись, что воспринимать уже не могут.
Если честно, мне было их очень жаль, особенно когда я только начинал этот бизнес. Я не понимал, как так можно: сейчас с одним мужиком, а через час уже с другим. Я пытался понять, на хрена им это нужно. Но всегда одно и то же: денег нет, родители больные, дети малые на руках, муж ушел…
Но по большому счету они просто дуры, которые оступились однажды, а дальше уже не могут остановиться. Потому что деньги очень манят. Они перешли какую-то точку невозврата. Мало кто может похвастаться, что за час работы прямо здесь и сейчас может заработать 40 долларов. А они могут. И они к этой жизни привыкают. Тут абсолютно теряется какое-то таинство близости.
При этом не могу сказать, что они все прям бездушные скотины. Если девушку спросить, сколько она стоит, — почти наверняка обидится. Даже последняя уличная шалава, которая на трассе стоит. У девчонок существует поверье, что они торгуют не собой, а своим временем. Время стоит денег, а она стоит столько, что никаких денег не хватит. Поэтому люди, которые в теме, всегда спрашивают: «Сколько стоит твое время?» Тогда и отношение к ним будет теплее.
Романтические истории, как в фильме «Красотка», — очень и очень большое исключение. Клиент может подойти к девушке со всей душой: подарить машину, квартиру, регулярно баловать подарками, ну и в конечном итоге предложить руку и сердце. Лично я с таким не сталкивался, но в знакомой конторе был подобный случай. Девчонка вышла замуж за очень обеспеченного человека, и у них было все хорошо до какого-то момента… Но большинство девчонок бесплодны. Через них столько мужиков прошло, что уже вариантов нет. Это как-то влияет, черт его знает как именно. Семьи рушатся. Думаю, счастливых историй одна на миллион.
Дело не только в бесплодности, девочки уже втянулись в эту жизнь и не могут остановиться. Их держат деньги. Даже если клиент будет давать ей полмиллиона в месяц на личные расходы — по фигу. Это не логично, но у нее в голове сидит мысль: она может пойти и заработать свои сорок долларов. Они как собачки Павлова. Психика полностью деформирована. Да и мужчинам они уже не верят. Они убеждены: пройдет время, они надоедят и их выкинут на улицу.
КЛИЕНТУРА
Если в принципе говорить о наших клиентах, то это, как правило, были люди достаточно обеспеченные и женатые. Они вызвали девочек, когда случались проблемы в семье и нужно как-то пар выпустить, либо жена уехала в командировку. По нынешним временам, это люди с зарплатой от 80 тысяч и выше. Они могут себе позволить раз-два в месяц пользоваться услугами салона. Таких людей было процентов 70.
Остальные 20% — это молодежь, у которых тестостерон зашкаливает, и они не знают, куда присунуть. В ковер пробовали присунуть, в забор, но чего-то все не то… Они ребята такие, смышленые. И тогда они идут в контору.
Оставшиеся 10% — это уже люди в возрасте, за пятьдесят, когда от женщины тело особо-то и не нужно. Им хочется поговорить, или чтобы она постирала, помыла посуду, и они за это готовы платить деньги. Они любят стабильность и пользуются услугами салона уже лет пять. Сначала как обычные клиенты, а потом к девочке прикипели за определенное время, и им просто есть, что вспомнить вместе. О чем поговорить.
Иногда девушек заказывали другие девушки. Вот помню, был девичник, и заказали трех наших сотрудниц. Женилась бисексуальная особа, и ей подруги решили подарить девочку. Не знали, какую именно и заказали сразу трех. Девочки нормально отнеслись к этому. Они это воспринимают не как удовольствие, не как отношения. Секс для них — как в туалет сходить, уж простите. Или пойти пообедать. Есть работа, ее надо сделать, а кто там — мальчик, девочка или зверушка — по сути плевать.
Моральные принципы, конечно, были, но по большому счету, чем больше извращение — тем больше денег. Это обычно пересиливало все остальное.
Извращенцы часто попадались. Была у нас девочка Вика, интересная девчонка, очень домовитая, хозяйственная. Клиент позвонил, заказал ее. Спрашивает:
— А у вас есть crazy-меню?
— Смотря что вы хотите… Это все обсуждаемо.
— Да просто я возбуждаюсь во время копрофилии. Когда мне выдают в рот… (Имеется в виду дефекация в рот. — Прим. автора)
— Тут надо с девочкой поговорить, согласится ли она.
Вика подумала и сказала, что час такой работы обойдется в 900 долларов. Это была ее цена, она имела на это право. Если клиент согласен, так уж и быть, она потерпит. Но он не согласился…
В основном все заточены на стереотипы. Вот фильм «Девять с половиной недель» — там воском капали, клубнику из пупка ели — и люди хотят попробовать нечто подобное. Но встречаются и клинические случаи, когда человек, например, возбуждается от вида крови. Ему надо взять нож и начать девку резать. Не смертельно, но порезы потом остаются. Они готовы за это платить. И много. На моей памяти только одна девчонка на это согласилась. Не могу сказать, что ее искромсали на куски, но приятного было мало. Там ценник умножается сразу на 5, на 6, на 8.
Если клиент избивал девушку, он за это платил. Допустим, девочка стоит 100 долларов, ее взяли на один час. Если вдруг после встречи с клиентом на девочке обнаруживаются синяки или от нее поступает жалоба, то клиент автоматом платит 250. 100 — оговоренная сумма, еще 100 — штраф и 50 —компенсация девочке. Ну а если он отказывается платить — приезжают наши бравые милиционеры. За 40 долларов они ставят его к стенке и выносят полхаты. Грубо, но действенно.
ПРОБЛЕМЫ И ИХ РЕШЕНИЯ
По субботам я устраивал общий выходной. Девчонки могли нормально выспаться. Водитель отвозил их в торговый центр, где они могли прибарахлиться, что-то купить. Дальше был обед, а потом мы снимали боулинг или зал какой-нибудь, да ту же сауну и девчонки отдыхали. Мы все скидывались, но около 70% вносил я сам.
Тут тоже не обходилось без приключений. Девчонки частенько бухали во время таких мероприятий — им надо было как-то стресс снимать. К ним начинали клеиться, и охраннику приходилось разруливать такие ситуации. Довольно часто они заканчивалось дракой. И не важно, нравится ухажер девушке или нет — такие вещи строго пресекались. Она могла дать ему номер телефона, но в выходной ничего личного быть не могло. Таковы правила.
Охранник у нас был хороший — человек, прошел чеченскую войну. Он мог убить голыми руками и достаточно легко. Не важно, сколько было этих ребят — там достаточно вырубить заводилу, остальные не сунутся.
Иногда другие конторы делали попытки уводить у нас девушек, но твоя задача — выстроить с ними такие отношения, чтобы от тебя не хотели уходить. Мне это удавалось. Проблемы в основном возникали не с другими конторами, а с ментами.
Звонит клиент, номер незнакомый. Диспетчеры никакой информации дать по нему не могут. Приезжает девочка, в момент соития неожиданно вваливается наряд. Оказывается, все это дело фотографировалось и снималось. Девочка идет в отказ, мол, я его подруга, у нас любовь. Но ей включают видеокассету с фактом передачи денег, и она понимает, что в жопе.
Кстати, любопытно, что в нашей стране до сих пор нет статьи за проституцию. Девчонок промурыжат, конечно, пару суток до выяснения обстоятельств и проверки личности, но через 48 часов ее обязаны отпустить, что бы они там ей не пели. Но есть статья за содержание притона. И если девочка меня выдаст, я могу присесть лет на восемь. Моя ментовская крыша тут уже бессильна.
Случалось, девочек моих арестовывали. И меня арестовывали по подозрению в содержании притона. Трое суток бил ОМОН. Очень жестоко — с переломанными ребрами, сотрясением.
Там как было… Приехала девочка на машине. Когда менты нагрянули на хату, водитель внизу сидел. Менты быстро вычислили, что за машина девочку привезла, повязали и ее, и водителя. Водила сказал, что привез ее с такой-то квартиры. Менты приехали к нам на хату и повязали всех. Трое суток меня морили голодом и били, а потом за недостаточностью улик отпустили. Никто не признался, что у нас притон. Иначе, закрыли бы и надолго. С этим водителем мы потом распрощались. Если человек не понимает, в какой сфере он работает и не соображает, что можно говорить, лучше с ним не связываться.
ИЗ ГРЯЗИ В…?
Время от времени расставались мы и с девушками, как правило, по их инициативе. Варианта тут три. Первый — ее зовет замуж кто-то из клиентов. Почти гарантированно через полгода она вернется. Ее надо просто отпустить спокойно, мол, давай, удачи, счастливого пути. Вернется процентов на 90. За эти полгода она поймет, что брак — это совсем не то, о чем они оба мечтали.
Она — тупо проститутка, которая не может дать своему мужчине ничего, кроме постели. Все душевное тепло, какая-то нежность, теряются месяца через два-три после того, как она втягивается в этот бизнес. Это уже секс-машина. Как ты в метро подходишь к турникету, прикладываешь карточку и идешь дальше — так и она.
Все человеческое очень быстро теряется. Если изначально девочка приходит в эту профессию с мыслью помочь родителям, то через полгода она уже начинает думать, с кем бы ей так переспать подороже, чтобы купить побольше водки. Особенно это уличных касается — попробуй, постой при минусовой температуре в короткой юбке на дороге…
Второй вариант — они растут и открывают свою контору. У меня была девочка, которая добилась этого. Я помог ей с раскруткой, советы какие-то давал. Абсолютно нормально отнесся к ее решению. Тут ведь еще какой аспект: если мы расстались на хорошей ноте, а она вдруг прогорит, то вся ее контора перейдет ко мне. Ей некуда больше деваться. Я в перспективе могу получить много новых девочек с уже отлаженной рекламой, прикормленными ментами и всем прочим. Грубый расчет.
Третий вариант — когда девушка понимает, что ей хватает денег на то, чтобы осуществить все, ради чего она сюда пришла. Тогда она прощается и уезжает. Это самый идеальный вариант для нее. Дело сделала — до свидания. Крайне редко бывает. Практически никогда…
ФИНАЛ
Наша контора просуществовала в общей сложности лет пять. Через полтора года после старта я уже выплатил все долги и работал сам на себя. Много было всего интересного за это время. Есть, что вспомнить. Но, видимо, у всего бывает свой конец…
Над нами стали сгущаться тучи. Все подобные заведения начали как-то резко закрываться: было около сотни контор, а спустя неделю — осталось не больше шестидесяти. Шла какая-то централизованная борьба — то ли власть менялась, то ли еще что. Как будто объявление войны. Пошли бесконечные облавы, в воздухе витала тревога. Позвонил знакомый диспетчер — а знаешь, мол, что тех прикрыли, этих… А потом стали пропадать и диспетчера. Ходили слухи, что они уже на нарах сидят. И крыша моя ментовская ничего не могла сделать — они сами были в шоке и тряслись за свои места.
Я собрал девчонок, описал им всю ситуацию. Было очевидно, что контору пора закрывать и переходить на какие-то другие рельсы. Им-то ничего не будет — максимум депортируют на родину за государственный счет, а вот мне садиться в тюрьму не хотелось абсолютно.
В таком бизнесе важно не жадничать и всегда знать меру, не пересекать красную линию. Проскальзывала мыслишка — еще пару месяцев поработать, поднакопить деньжат. И многие так думали — уж как-нибудь продержимся в этой мутной воде… Но я понимал, что на другой чаше весов — тюремный срок. Риски перевешивали возможную прибыль.
Конечно, нужно было утрясти все нюансы с крышей. С ментами мы нормально расстались. Они и сами были рады скинуть с плеч лишний груз. С бандитами получилось сложнее — они не хотели лишаться источника дохода, предлагали разные варианты сотрудничества. В итоге остановились на том, что я окажу для них одну услугу — отвезу кое-какой груз в Симферополь. На том и распрощались.
Девчонки тоже меня поняли. У каждой к тому моменту были свои постоянные клиенты, и они были не в обиде. Мы сняли сауну на двое суток — с караоке, бильярдом, со всеми этими делами. Чего только там не вытворяли! Сначала тупо и жестко пили, а потом были какие-то конкурсы, танцы, лесбийские шоу, куда девчонки втянули и нашего водителя. Пытались втянуть и меня, но я ушел в сауну и сидел там. Хотелось побыть наедине со своими мыслями… Девчонки периодически заглядывали, шутили, мол, выйди к нам, мы тебе сиськи покажем. В общем, двое суток такого жесткого отрыва.
Мы все думали, что контора заработает вновь. Но в скором времени у меня появилась новая семья, да и девчонки свою жизнь как-то наладили. Кто на родину вернулся, кто в Москве нормально обустроился, некоторые перешли в другие конторы.
Когда закончилась вся эта пьянка, я проснулся каким-то очередным утром в совершенно пустой квартире… Никого из девочек уже не было рядом, и первая мысль, которая пришла в голову — а кто же будет готовить мне завтрак? Девчонки уже так приучили меня к тому, что они гладят, стирают, готовят еду…
Целый пласт жизни остался позади. Больше не будет этих прекрасных девушек. Больше не будет безумных приключений, опасностей, риска…
Раскаивался ли я в том, что делал? Пожалуй, нет. Как бы странно это ни звучало, я дал дорогу в жизнь многим из этих девочек. Позволил им вырваться из болота, в котором они находились. Кто-то из них спас больную мать, кто-то сумел обеспечить ребенка, ну а кто-то просто увидел огни большого города и получил возможность жить в столице.
Можно сколько угодно прикидываться моралистами и с пафосом осуждать меня, но когда социальные лифты не работают, нет никакой надежды на лучшую жизнь, а вокруг лишь грязь и уныние — да, можно вырваться из этого ада в том числе и таким способом. Конечно, такая работа — тоже не сахар, но, черт возьми, это шанс. Омерзительный, с кучей подводных камней, но шанс!
Я никогда не врал своим девочкам, не унижал их, не бил, и каждая могла уйти в тот момент, когда бы этого пожелала. Безусловно, это мерзкий бизнес, но не более мерзкий, чем та жизнь, которая была у них до нашего знакомства. И я уверен, что многие вспоминают меня с теплотой. Я никого не тянул силком в свои сети — это было их решением, работать со мной или нет. Человек сам ответственен за свою судьбу. Я только лишь давал шанс…
