Как наш бывший соотечественник проходил через испытания американского студенческого братства

Упоминания о студенческих братствах (фратернити) частенько попадаются в американской литературе и голливудском кино. Традиционно обозначенные греческими буквами, все эти «Бета Каппа», «Сигма Альфа Эпсилон» и т.п. являют собой любопытный образчик мужской жизни на нашей планете. Фратернити — наполовину тайные общества, про которые знают все, но куда вхожи очень немногие.

Кто-то считает братства источником хулиганства и разврата, кто-то называет мафией, относя их деятельность к финансам и политике. Для кого-то это всего лишь мужские игры, ставшие за 200 лет частью американской истории. В любом случае их деятельность не афишируется в достаточной степени, чтобы ты, можем поспорить, о ней почти ничего не знал. Как не знали и мы, пока не встретили Дэна.

 Предыстория 

Сегодня Дэн — преуспевающий американский бизнесмен, ведущий свои дела в Москве, исполнительный директор крупной финансовой компании. Сорок восемь лет, жена, двое детей, дом, несколько машин. Типичный набор, типичная биография успешного человека. И лишь маленькая татуировка на правой щиколотке в виде двух греческих букв — не совсем типичный знак отличия для наших широт. Мало кому из наших соотечественников довелось состоять в американском студенческом братстве и уж тем более стать президентом подразделения. Ему это удалось.

Дэн Рапопорт родился в 1967 году в Риге. Одиннадцатью годами спустя его семья переехала в США. Они покинули СССР с тремя чемоданами и четырьмя сотнями долларов — Дэн, его мама и папа. По приезде в Нью-Йорк отец Дэна — физик, доктор наук — три месяца искал работу. В итоге ему предложили чинить швейные машинки в Алабаме за 18 тысяч долларов в год или работать инженером в нефтяной компании в Техасе за 20 тысяч в год. Выбор пал на Техас. Чемоданы поехали в Хьюстон.

«На тот момент русской общины в Хьюстоне не было, — рассказывает Дэн, — и я в свои 11 лет прилагал все усилия, чтобы меня перестали мучить негры и мексиканцы, с которыми я учился. В 15 лет у меня уже был идеальный английский, в 16 — никто не мог предположить, что я родился за пределами Техаса, и очень удивлялись, когда встречали моих родителей, Володю и Аллу, которые говорили с сильным акцентом».

Дэн ходил в школу и вел типичный для американского тинейджера образ жизни: играл в футбол, занимался боксом, слушал группу Van Halen, катался на скейтборде. А в 1987 году поступил в Хьюстонский университет.

«Приехав в университет, я оказался в массе 50 тысяч студентов. Я никого не знал и поначалу чувствовал себя одиноко. Очень скоро я стал замечать объявления от организаций, названных греческими буквами, которые приглашали новичков на вечеринки. Туда я и отправился при первом удобном случае. В огромном доме веселилась туча народу. Музыка, красивые девушки… Алкоголь, запрещенный до 21 года, лился рекой. Я понял: это то, что нужно».

 Братства 

В США на сегодняшний день насчитывается 54 мужских братства (и чуть меньше женских — сорорити). Есть крупные, престижные, основанные еще в XIX веке, с сотнями тысяч выпускников, с журналами, офисами, музеями и многомиллионными бюджетами. Есть мелкие, насчитывающие лишь тысячи членов. Все они имеют отделения в тех или иных университетах, так что в крупных порой сосуществуют десятки братств. Студенческими эти организации являются лишь по принципу набора новичков, а по сути каждое братство — это клан, помогающий своим членам на протяжении всей жизни. Попав в него, ты обеспечиваешь себя поддержкой тысяч влиятельных людей, со временем становясь одним из них. С одной стороны, попасть в престижное братство непросто, с другой — в университетах идет активная охота за головами перспективных студентов.

В Университете Хьюстона братств было около тридцати, от 50 до 200 человек в каждом. У каждого имелись свой особняк, своя символика, свои футболки и кепки — ходить в них было очень престижно. Дэн стал посещать вечеринки все чаще. К тому времени он был неплохим боксером, что оказалось очень ценным качеством, поскольку важнейшим событием в жизни братств был ежегодный чемпионат по боксу. Дэна стали представлять людям, которые занимались набором студентов.

«Самым крутым мне показалось братство SAE, то есть „Сигма Альфа Эпсилон“. Красивые девушки, сумасшедшие вечеринки — все это было у ребят из SAE. Они вели себя дружелюбно, повсюду меня водили, поили и угощали. Мне очень хотелось завести таких друзей, так что в итоге я выразил желание вступить. Меня предупредили: нужно пройти испытательный срок — 5 месяцев, — во время которого мне придется выполнять кое-какие поручения. Это будет проверка, но совсем нестрашная. Все равно что взять себе один дополнительный предмет. Знал бы я тогда, что мне предстоит пережить!»

Правила 

Вскоре среди первокурсников была сформирована группа из двенадцати соискателей членства в SAE. Их пригласили в дом — огромный особняк с баром, прислугой, поварами и бассейном, — и новая жизнь началась.

Отныне и на ближайшие пять месяцев каждый кандидат практически становился рабом братства вообще и каждого его члена в частности. Это время предстояло прожить по строгим правилам. За нарушение — наказание или отчисление из кандидатов.

Для начала каждый получил кличку — не в бровь, а в глаз. Одного розовощекого приятеля Дэна прозвали Сосок; другого, пухлого, — Колобок; третьего, красавца с греческим профилем, — Козявка. Дэн за свое происхождение стал именоваться Гулаг. С этого момента кандидаты не могли нигде и ни при каких обстоятельствах представляться иначе, чем под своим новым именем. То есть SAE pledge Gulag Dan Rapoport (кандидат в Эс-Эй-И, Гулаг Дэн Рапопорт). Только так и в таком порядке — вызывают ли тебя к доске или знакомят с девушкой. Впрочем, и преподаватели, и девушки относились к этому с пониманием.

Новичкам выдали устав и учебник по истории братства — для заучивания наизусть. Специально закрепленный за группой тренер раз в неделю проверял знания.Каждый кандидат круглосуточно должен был иметь при себе пачку сигарет, зажигалку, ручку, презерватив, жвачку, пачку жевательного табака, четыре 25-центовые монеты для автоматов — все это для нужд старших братьев. Чтобы жизнь не казалась медом, в набор был включен кирпич, настоящий кирпич — весом 4 кг. Куда бы ни шел студент — тусоваться или учиться, — он должен был нести с собой этот боекомплект.

У кандидатов был дресс-код. Поскольку дело было в консервативном Техасе, члены братства не могли носить никаких джинсов, кроме Levi’s или Wrangler (модные европейские марки — для геев). На ногах — ковбойские сапоги («казаки») из обычной черной или коричневой кожи (из крокодиловой — пижонство), кроссовки или лоуферы. Белая футболка с символикой братства и бейсболка с символикой дружеского женского братства. Или наоборот (больше одной вещи с символикой братства носить нельзя). Очки — только Ray-Ban. Символ благосостояния — длинный коричневый кошелек «Луи Виттон». На руке «Ролекс» — стальной либо сталь с золотом (золотой целиком — пижонство). Стрижки короткие, никаких украшений, пирсинга или татуировок.

Каждый раз, видя члена братства, кандидат обязан был подбежать к нему, пожать руку и представиться по всей форме.

Хотя формально кандидаты должны были навещать дом два раза в неделю, на деле им приходилось бывать там каждый день. В их обязанности входило поддерживать порядок, выполнять все прихоти старших и отвечать на телефонные звонки (строго между первым и вторым звонком).

«Мы должны были быть доступными 24 часа в сутки, — вспоминает Дэн. — Исключение составляли экстренные семейные дела. Иногда кто-нибудь из братьев звонил в 3 часа утра и говорил: «Дэн, привези мне пиццу с колбасой и шесть банок пива. Деньги я отдам. Когда приедешь, помой заодно мои сапоги». И я ехал. Таковы были правила. За их нарушение (забыл пожать руку, не успел поднять трубку, опоздал или пришел без кирпича, а то и просто так) следовало наказание всей группы — физическое, унизительное, но с выдумкой.

Например, тебя ставили на стул с завязанными глазами, а вокруг стула насыпали бутылочные осколки. Тебе задавали вопросы про братство. Если ты отвечал неправильно, тебе кричали: «Прыгай!» И я прыгал. И слышал хруст, и чувствовал, как что-то острое впивается мне в ступни. И потом под общий хохот оказывалось, что стекло убрали, а вместо него насыпали на пол чипсов. Так нас проверяли. Или, например, запирали в чулан всю компанию и не выпускали, пока каждый не выкурит по пачке сигарет (с предъявлением окурков). Съесть по 10 сырых яиц или по 5 луковиц — это, считай, легко отделались. Типичным наказанием были хлопки по заднице специальной битой, после которых ты не мог сидеть неделю».

 Жизнь новобранцев 

Как нетрудно догадаться, в студенческих братствах работал армейский принцип дембелей и салабонов. Поэтому измывательства над молодыми процветали во всем своем садистском великолепии.

Ребята развлекались по-разному. Например, один выходил на балкон пятиэтажного здания на перемене и кричал: «Гулаг!» И Дэн бросал все и бежал на пятый этаж жать ему руку. Потом спускался, и в этот момент на балкон выходил следующий и кричал: «Гулаг!» Дэн снова мчался наверх, и так несколько раз.

Бывало, что группу вызывали среди ночи, раздевали до трусов, завязывали глаза, увозили за 100 километров в чисто поле и говорили: «Через два часа вы должны быть около дома». Ни монетки, ни телефона. Двенадцать парней в трусах, среда, ночь. И ребята шли, находили дорогу и, прячась в кустах, выставляли щуплого очкарика ловить машину. Останавливалась женщина на «кадиллаке» и очкарик кричал: «Меня ограбили!» Его пускали в машину, а из кустов выбегали еще одиннадцать голых мужиков, набивались в салон и багажник, умоляя отвезти их туда-то, иначе им всем будет очень плохо.

«У одного из наших ребят отец был шерифом. Когда мы поняли, что этот аттракцион время от времени повторяется, он помог нам достать подслушивающую аппаратуру, и мы стали записывать собрания старших. Мы узнавали, кого хотят выгнать, какие нам готовятся козни, куда нас отвезут в следующий раз. Однажды пунктом назначения было кладбище в городе Вайморе. Парень позвонил отцу, тот — шерифу Ваймора; когда нас высадили в трусах на этом кладбище, подъехала полицейская машина и с мигалкой довезла нас до Хьюстона. Наши мучители ехали медленно, пили пиво и часто останавливались по нужде. Так что, когда они подъехали к дому, мы все шестеро (тогда нас оставалось уже шесть) стояли в трусах навытяжку на газоне. Они, конечно, офигели: ведь только что высадили нас за 80 километров голыми на кладбище!»

Было специальное развлечение, состоявшее в том, что группе в течение шести часов нужно было достать несколько труднодобываемых вещей. Например, телефон мужчины, записанный на коробке спичек из гей-бара. Счет на 50 долларов из «черного» бара (белые туда не заходят из-за риска не выйти живыми). Ношеный бюстгальтер размера DD. Майку чужого братства. Полицейскую фуражку. Живую мышь. Скелет. На все про все — шесть ночных часов. Разумеется, эти вещи приходилось красть.

Конечно, время от времени кандидаты попадали в полицию. Но это было даже весело. Они сплоченной компанией проводили ночь в участке, а наутро за ними приезжали два молодых юриста — выпускники братства, выкупали их, сажали в машину, бросали им ящик пива и везли в университет, чтобы молодежь не опоздала на занятия. Братство ни разу не допустило доведения дела до суда, штрафа или хотя бы записи об аресте.

«Пить приходилось очень много, — рассказывает Дэн. — Это традиционное испытание, которое часто плохо заканчивается. В среднем в США каждый год наблюдается пара смертельных случаев от принудительного злоупотребления алкоголем среди кандидатов в братства. Многие получали травмы — это тоже обязательная часть программы. Подозреваю, что я несколько подорвал здоровье во время моего испытательного срока. А привычка бежать к телефону, пока не раздался второй звонок, преследовала меня еще несколько лет».

 Месть 

Как и полагается, молодые ненавидели старших, несмотря на страстное желание стать такими же, и по-своему им мстили. Святым делом было наплевать брату в гамбургер между булкой и котлетой. Помочиться в его пиво или шампунь, почистить туалет его зубной щеткой.

И было еще правило, позволявшее один раз за весь испытательный срок захватить одного из старших и мучить его 24 часа. С той оговоркой, что никто не должен об этом узнать. Воспользоваться правилом было трудно из-за сильной загруженности, но однажды дерзкий план был воплощен. Кандидаты подговорили знакомую девушку, она сняла ненавистного старшего брата в баре, привезла домой, где он и был захвачен. Его связали, заклеили ему рот и всласть промучили сутки: обматывали живым удавом, поливали холодной водой, кетчупом, бросали связанного в бассейн, а напоследок разрисовали водостойким фломастером, который не отмывался две недели.

«Это было довольно мудрое правило, — замечает Дэн, — оно в каком-то смысле ограничивало старших в их творчестве. Вообще, несмотря на кажущуюся абсурдность и жестокость всех этих законов, они имели глубокий смысл. Нам устраивали трудности, чтобы сплотить нас, чтобы попадание в братство воспринималось как добытое дорогой ценой. Чтобы пережившие вместе эти ужасы действительно стали друг для друга как братья, как однополчане. Для многих эти пять месяцев оказывались единственным серьезным испытанием в их благополучной жизни. Как армия — с той разницей, что дело это добровольное, а на выходе ты получаешь не дембельский альбом, а поддержку мощнейшей организации на всю жизнь. Плюс к тому в братство попадали только выносливые и целеустремленные люди: нас начинало двенадцать человек, в итоге приняли четверых. И эти ребята остались моими самыми преданными друзьями на всю жизнь. Когда я был в Нью-Йорке 11 сентября, мне тут же позвонили все трое, хотя я не виделся с ними к тому моменту уже много лет».

 Адская неделя 

Но все это было потом. А испытательный срок тем временем венчался грандиозным мучением под названием «адская неделя» (hell week). На эти семь суток дом превращается в тюрьму для оставшихся кандидатов (в случае Дэна — пятерых). За пределы дома и участка выходить нельзя. Спать, переодеваться и мыться — нельзя. В течение всей недели в доме беспрерывно на реверсе на максимальной громкости звучит одна и та же песня (в случае Дэна — «Walk Like an Egyptian» Bangles). Рацион заключенных всю неделю состоит исключительно из одного продукта (в случае Дэна — филе-о-фиш из «Макдоналдса» в вариациях: залитый пивом, замороженный на палочке, залитый майонезом).

В течение адской недели каждый из старших должен развлекать кандидатов по нескольку часов, устраивая им испытания. Например, такие. Ребят сажают на стулья спинами друг к другу, привязывают, шлепают по голове и заставляют по очереди по слогам произносить «клятву настоящего джентльмена» из устава. Ошибка — и на голову испытуемым выливается ведро воды со льдом. Или задают вопросы по истории братства — в случае неверного ответа каждый должен съесть ложку кошачьего корма.

Как-то в момент затишья в дом постучалась знакомая девушка — она тайком принесла ребятам торт с воли. Надо ли говорить, что несчастные набросились на торт и слопали его в один присест. И надо ли говорить, что торт оказался очередной подставой и был под завязку нафарширован слабительным. Один из кандидатов выбыл на пятый день: он поранил руку, образовался нарыв — парня пришлось увезти в больницу. Из-за этого он так и не попал в братство, хотя прошел почти тот же путь, что и другие.

Вспоминает Дэн: «Когда весь этот ужас закончился, нам дали неделю, чтобы отоспаться и отмыться. После этого мы явились в костюмах на секретную церемонию инициации — посвящения в братство. В доме собрались все сто с лишним братьев, наряженных в пурпурные с золотом мантии и маски. Нам торжественно, при свечах, по книге ритуала объяснили, что обозначают наши символы и аббревиатуры. Нас посвятили во все тайны братства. Научили секретным жестам, призывам и рукопожатиям, по которым мы всегда могли узнать брата. Нам вручили членские значки, и мы вошли в SAE. Будете смеяться, но мы все четверо плакали».

 Жизнь в братстве 

Став членом братства, студент начинает жить по правилу «один за всех, все за одного». Если твоему брату приходится драться одному против десятерых, не возникает вопроса — встать рядом или нет. Даже если ты его недолюбливаешь. Ты делишься с коллективом всем, взамен получая доступ ко всем благам организации. Дома на море и в горах, самолеты и яхты, красивые девушки… Ведь братство — это перспективы, успех и богатство. Ты увеличиваешь свои шансы закончить университет (среди братьев доля отсева составляет 17% против обычных 50%). Все дальнейшее обучение проходит на фоне двух активных процессов — соревнования с другими братствами и поисками развлечений.

Сама жизнь фратернити имеет как официальную, так и неофициальную часть. Официально братства помогают своим членам в учебе и устраивают благотворительные акции. Рискованные развлечения, не всегда законные способы добывания денег огласке не предаются. Университетские власти, конечно, не в восторге от братств, но их существование так давно срослось с американской системой обучения, что считается неизбежным злом. Соревнования между братствами проходят формально и не очень. Есть спортивные состязания — с толпами болельщиков, профессиональными судьями и освещением чемпионата в прессе. Драки до крови в заранее условленных местах, похищение друг у друга символики и стремление перещеголять соседей в разнузданности вечеринок — эти виды спорта остаются за кадром официальных новостей. Масштабные вечеринки, сама подготовка и проведение занимают огромную часть жизни студентов.

Вспоминает Дэн: «Особенно запомнились мне ежегодные вечеринки «Джунгли». Всю ночь мы ездили по Хьюстону и воровали банановые деревья, после чего сажали их во дворе. Мы вырыли две канавы, обложили их пластиком, напустили туда воду и засыпали сухим льдом, чтобы все это дымилось. В землю наполовину зарыли старый джип с включенным светом.

У одного парня отец был директором аэропорта, он дал нам разбитый самолет, его подвесили к дереву, а скелет, украденный с биологического факультета, нарядили в форму летчика — он свешивался на парашюте с веток.

В углу участка сидели на цепях два арендованных тигра, музыку обеспечивала черная регги-группа. Мы пригласили 3000 человек, но для чужих вход был платный. Для девочек готовились специальные фруктовые пунши: в огромные чаны крошили фрукты, туда же наливали 80-градусный спирт, соки, ром, водку, клали сухой лед, иногда экстази. Вкуса у этой бурды не было, но в комнате, где пролили этот напиток, наутро на полу оказался съеден лак».

Бюджеты таких вечеринок исчислялись десятками тысяч, поэтому в братстве был человек, ответственный за привлечение финансов. Помимо членских взносов (300 долларов в месяц) в ход шли самые разные способы пополнения финансов — от мытья машин до махинаций с кредитками и даже воровства. В братстве было еще множество официальных выборных постов: президент, вице-президент, казначей, ответственный за тусовки, ответственный за дом, ответственный за набор новых кадров, ответственный за обучение новичков, а также представитель в университете (как правило, самый интеллигентный и красноречивый студент, который может объяснить декану, почему в кабинете профессора анатомии оказалась живая корова).

Дэн настолько активно включился в жизнь братства, что уже на втором курсе его выбрали ответственным за привлечение новых членов. В его обязанности входило не упустить перспективных новичков, убедить их, что SAE лучше других братств, а также доказать братьям, что эти новички достойны SAE. Принцип выбора был один: студент должен быть полезен братству: своими способностями, интеллектом, успехами в спорте, на худой конец — связями или деньгами. На третьем курсе Дэн стал тренером — ответственным за обучение новичков. Потом вице-президентом, а на последнем курсе — президентом. В честь этого, согласно правилам, ему сделали татуировку на правой щиколотке.

 Путевка в жизнь 

«Последние два года в университете я занимался в основном делами братства. И хотя моя специальность была «финансы», я ничего в них не смыслил, потому что все экзамены за меня сдавали братья. И весь последний год я занимался исключительно улаживанием проблем с полицией, с городом, с университетом, с головным офисом, а также между ребятами. Когда я закончил университет, родители пошутили, что я получил диплом SAE.

Некоторые действительно дальше идут работать в головную организацию, насчитывающую около сотни сотрудников. Ведь по сути своей братство — это транснациональная корпорация с бюджетом полмиллиарда в год. Но мне быстро нашли работу по специальности в Хьюстоне, и я на практике наверстал упущенную теорию. Для меня деятельность в братстве стала комплексным образованием, я научился оценивать людей, управлять, организовывать, не говоря уже о том, чтобы добиваться цели и брать на себя ответственность.

Конечно, с годами большинство отходит от активного участия в братстве и просто продолжает читать журнал и платить добровольные взносы. Но верность клятвам остается. И взрослые всю жизнь играют в эту игру, а иногда даже завещают все свои накопления братству. Я уехал из Техаса, и моя жизнь изменилась. Мои трое ребят по-прежнему там, они вполне успешны.

Ежегодно в день рождения братства, 9 марта, мы, выпускники разных лет, собираемся на ужин SAE в разных городах Америки. Это всегда здорово и полезно даже в деловом плане, хотя разговоры все больше вертятся вокруг былых деньков. Но я знаю: если со мной что-то случится, они тут же примчатся мне на помощь, как это часто бывало в университете. Как в тот раз, когда я украл вымпел братства «Сигма Каппа» и меня окружили пятнадцать врагов».

 «Почему я не стал вступать в братство» 

Женя Молдавский тоже был в детстве импортирован в США. В 1989 году он поступил в Бостонский университет.

Итак, ты решил не вступать в братство. Почему?

По нескольким причинам. Многие университеты расположены на отшибе, вдалеке от городов, и студентам не остается ничего другого, как придумывать себе развлечения. Я учился прямо в Бостоне, и там, прямо скажем, было чем заняться, кроме как ежедневно напиваться и воровать футболки. Потом, вступая в братство, ты обязан проводить все время с братьями, а мне казалось, что университет — это подходящее место для общения с самыми разными людьми. В братстве же расширить кругозор проблематично, все интересы вертятся вокруг пива, футбола и девушек. Да и вообще я, так сказать, индивидуалист и не люблю, когда мне указывают, что делать.

Пиво, футбол и девушки не входили в сферу твоих интересов?

Входят до сих пор. И я с большим энтузиазмом посещал фратернити-вечеринки, потому что у меня было много приятелей из братств. Но мне не нужно было следовать этим идиотским правилам и не нужно было платить взносы, очень немаленькие по тогдашним меркам.

У тебя даже никогда не было соблазна стать братом?

Поначалу в университете всегда бывает одиноко. А братства иногда называют «rent-a-friend» — друзья напрокат. Ты действительно сразу получаешь готовую компанию. И первые два-три месяца я в самом деле немного завидовал этим ребятам. Но потом я завел свой круг общения, и соблазн пропал.

Братства и вправду помогают сделать карьеру?

Безусловно, особенно вначале. Но со временем все большую роль играет твоя деловая репутация. Я не думаю, что моя карьера была бы более успешной, будь я выпускником братства.

История возникновения братств 

Студенческие братства начинают свою историю с 1776 года. Именно тогда в колледже «Уильяма и Марии» пятеро студентов решили создать тайное общество «Фи Бета Каппа». Греческие буквы были выбраны, чтобы отличаться от других сообществ, названных латинскими аббревиатурами. Новое братство основывалось на интересе к литературе и философии. Вскоре его ряды стали пополняться новичками. Через два года отделения «Фи Бета Каппа» открылись в других университетах, а к началу XIX века братств было уже несколько: «Каппа Альфа», «Сигма Фи», «Дельта Фи». Студенты братств соревновались в диспутах на философские темы и слыли элитой университетской молодежи. Ко второй половине XIX века «греческие» общины стали неотъемлемой частью американской высшей школы. После Второй мировой войны в братствах появился ярко выраженный армейский дух, а легендарные испытания новичков приобрели особую жестокость. В либеральные 60-е студенческие общины пережили трудные времена и почти вымерли: молодежь исповедовала индивидуалистские и пацифистские ценности хиппи. К концу 70-х братства снова насчитывали 4 миллиона студентов. Сейчас против братств в США разворачивается пропагандистская кампания, многие университеты пытаются закрывать их отделения, а родители судятся с братствами из-за частых случаев травм, драк, хулиганства и даже смерти их членов.

 Братья по-разному 

Мужские братства появились очень давно. Даже раньше, чем редакции мужских журналов.

Масайские холостяки

В большинстве первобытных племен, как, например, у масаев Кении, молодых холостяков стараются держать подальше от приличных людей. В 13—14 лет мальчик покидает селение и прибивается к группе воинов, которые ночуют под открытым небом, воюют, питаются кровью с молоком и вообще ведут антиобщественный образ жизни. Лет через десять молодой масай наконец берется за ум, прощается с этой холостяцкой романтикой, возвращается домой и женится.

Спартанские отряды

В Древней Спарте мальчиков забирали из дому в возрасте семи лет и отправляли в специальные лагеря, где подрастающее поколение под руководством двадцатилетних раздолбаев училось мужской жизни. Мальчики должны были убивать рабов, красть на рынках, драться, уметь терпеть боль. Выжившие становились настоящими спартанцами.

Рыцарские ордена

В полумонашеские военные ордена Средних веков уже собирались вполне взрослые мужчины. Чтобы попасть в богатый и влиятельный орден, рыцари проходили многочисленные проверки — прежде всего на преданность, героизм и умение держать язык за зубами. Кандидаты в члены ордена иногда проходили жестокие испытания — например, носили под латами стальные цепи с шипами, не ели мяса и хлестали себя до крови плетьми по церковным праздникам.

Европейские подмастерья

Цеховые подмастерья в средневековой Европе находились почти в рабстве у своих хозяев: они не получали денег, питались объедками, работали по 20 часов в сутки без выходных, в педагогических целях их ежедневно лупили мастера. Неудивительно, что подмастерья создали свои тайные общества, которые мстили особо жестоким хозяевам. Известен, например, случай, когда дочерей двенадцати сапожных мастеров Гамбурга похитили и привязали в одних сорочках на крыше ратуши.

Германские студенты

В элитных студенческих союзах Германии до сих пор принято решать споры с помощью шпаги. Если двести лет назад шпага являлась нормальной экипировкой студента, а студенческая дуэль — делом обычным, то сегодня эти поединки проходят тайно, в специально арендованных залах. Фехтуют в панцирях, но без маски, сигналом к прекращению дуэли служит появление крови. Особенно знаменит Гейдельбергский союз — его членов легко узнать среди политической и бизнес-элиты ФРГ благодаря характерным шрамам на лицах.