Участник этих событий Фернандо Паррадо обнародовал свои воспоминания в виде книги, отрывки из которой мы и приводим.
Все лето 1972 года Нандо Паррадо, 22-летний студент престижного католического колледжа Стелла Мари в Монтевидео, был счастливым пляжным бездельником. Он катал друзей на своем «рено» вдоль океанского побережья, купался в безлюдных лагунах, снимал девчонок и, съев дома мамин обед, шел на тренировку университетской команды по регби. Осенью «Старые христиане», одна из лучших команд по регби в Уругвае, должны были лететь в Чили, чтобы провести там товарищеский матч.
Поболеть за спортсменов и поглядеть на другую страну отправились также их родственники и друзья. Веселая компания выкупила двухмоторный Fairchild, в который помещалось 45 человек, включая экипаж. 12 октября Нандо вместе с матерью, любимой сестрой Сьюзи и друзьями забрался в самолет, предвкушая новые впечатления.
В пятницу 13 октября Fairchild с пассажирами на борту задел крылом за безымянную скалу в Андах на высоте 4000 метров.
«Почему так холодно? Что с головой-то случилось? Кажется, в волосах засохли сгустки крови… Меня чуть не вывернуло, когда я понял, что вдавливаю кусочки раскрошенного черепа прямо себе в мозг. Больше двух дней я пролежал в коме и очнулся, чтобы увидеть кошмар наяву».
Когда Нандо пришел в себя, рядом сидели несколько товарищей из команды, которые объяснили ему, что случилось. После столкновения со скалой у их самолета оторвало оба крыла и хвост. Искореженный фюзеляж уткнулся в снег, который несколько смягчил удар. Благодаря этому выжили 28 из 45 человек. Мать Нандо умерла, 19-летняя Сьюзи была тяжело ранена и не приходила в себя.
Ночью на снегу так холодно, что спать можно было только внутри фюзеляжа. Днем выжившие выходили наружу и пытались подавать знаки спасателям. Их явно искали: мимо пролетали два самолета, но не заметили махавших руками людей. Оставалось только собрать все силы и ждать.
Несколько следующих дней Нандо провел рядом со своей сестрой. Он грел ей ноги и руки, топил в ладонях воду, чтобы поить ее, и все время шептал, что самое ужасное скоро кончится: их найдут и увезут домой. На восьмую ночь Нандо почувствовал, что тело Сьюзи в его объятиях стало другим. Она как-то вся расслабилась, а потом перестала дышать. Наутро он похоронил сестру рядом с матерью.
Теперь он до конца осознал весь ужас положения. Вокруг до горизонта простирались горы и снег. Никакой растительности, ни одного животного. Несколько дней назад закончился жалкий запас орешков, сыра и вина, которые им должны были дать в полете. Только для того, чтобы согреться, молодые организмы ребят сжигали огромное количество энергии, так что вскоре еда превратилась в навязчивую идею.
Нандо с остервенением присоединился к своим товарищам, которые целыми днями методично осматривали багаж и карманы умерших в поисках чего-нибудь съедобного. Они перевернули все камни вокруг места катастрофы, думая найти ростки или червей, но на такой высоте под камнями была только смерзшаяся земля. Пробовали есть кожаные ремешки сумок, хотя понимали, что химически обработанная кожа вряд ли пойдет на пользу их несчастным желудкам. В конце концов они вскрыли сиденья самолета, потому что кто-то предположил, что там может быть солома. Но они нашли только искусственную пену.
«Дело шло к вечеру, мы залезли в фюзеляж и готовились ко сну. Мой взгляд упал на раненую ногу молодого парня, который лежал неподалеку от меня. Центр раны был влажным, а по краям запеклась корка крови. Застывшим взглядом я смотрел на нее и понимал, что от запаха крови мой голод становится совсем невыносимым. Вдруг я осознал, что на рану смотрят все мои товарищи. Мы разом отвели взгляд и принялись заниматься своими делами. В этот момент во мне что-то изменилось: я осознал человеческое мясо как потенциальную еду».
С утра выжившие вяло продолжали поиски пищи, в то же время все чувствовали, что их единственный выход из положения уже стал очевиден всей группе.
На девятый день после катастрофы ученик медицинского отделения Роберто Канесса, который также играл в составе «Старых христиан», собрал всех возле остатков самолета. Он заявил, что у ребят есть два выхода. Первый — это лечь в фюзеляже, экономить энергию и ждать, пока их спасут. Второй — начать есть замороженные тела погибших: плоть больше не нужна мертвым. Тогда у оставшихся появятся силы, чтобы попытаться выбраться из ловушки самим. Нужно исследовать окрестности, найти хвост самолета, в котором должны быть батареи: с их помощью можно оживить передатчик в кабине пилотов и подать людям сигнал о помощи. Об этом ему рассказал механик перед смертью.
Повисла тяжелая пауза. «Неужели Бог простит нам это?» — прошептал кто-то из «Старых христиан». «Бог не простит, если ты откажешься жить», — ответил Роберто. В конце концов, они все ели «тело Христово» и пили его «кровь» во время причастия. Дискуссия об этической стороне вопроса продолжалась до вечера, однако никто из ребят не выступил категорически против.
С наступлением темноты спорщики притихли: все поняли, что достигли согласия. Оставалось решить, кто займется практической стороной принятого решения. Кто настолько смел, чтобы срезать мясо с мертвого друга? «Я сделаю это», — сказал Роберто. С ним вызвался идти еще один студент-медик.
После этого все выжившие взялись за руки и дали согласие на то, что в случае смерти любого из них оставшиеся имеют право съесть его тело.
«Они ушли к могилам. Было слышно, как ребята тихонько переговариваются во время своей страшной работы. Довольно скоро Роберто и Густаво вернулись. Они принесли небольшие куски серо-белого мороженого мяса, твердого, как дерево. Я долго смотрел на свой кусок перед тем, как отправить его в рот. Один или два раза я пожевал его, не чувствуя вкуса. Потом сделал усилие и проглотил. Мне дали обещание, что тела моей матери и сестры не тронут. Даже без них мяса хватило бы на много недель. Успокоенные этой мыслью, мы заснули».
На следующий день люди впервые проснулись с желанием что-то делать. Была организована экспедиция, которая планировала подняться вверх по следу съехавшего фюзеляжа. Ближе к вершине, где произошло столкновение, мог лежать хвост с батареями. Членам экспедиции привязали к ногам подушки из самолета — так они не проваливались в снег. Однако исследователи вернулись ни с чем. Они обнаружили только обломок крыла и несколько мертвых тел, что, впрочем, все расценили как полезную находку.
Вечером 29 октября жертвы крушения в очередной раз устроились на ночь в фюзеляже самолета. После недолгого тревожного сна Нандо проснулся от того, что почувствовал прикосновение чего-то мокрого к лицу. В следующую секунду на него обрушилась холодная тяжесть. Когда Нандо попытался вдохнуть, ему в рот набился снег, снежная каша заполнила уши и нос. Он понял, что сейчас задохнется, и даже с некоторым интересом подумал, что вскоре узнает, что там, по ту сторону жизни.
В этот момент чья-то рука разрыла снег перед его лицом, и Нандо смог продышаться. Он догадался, что его откапывают друзья. Ночью фюзеляж накрыла лавина. Часть спавших людей придавило снегом, провалившимся в самолет. Восьмерых из них так и не успели откопать, пока они не задохнулись.
Следующие три дня уцелевшие просидели внутри своего убежища, погребенного под лавиной. От снежного пола до потолка оставалось не больше метра, так что приходилось либо лежать, либо сидеть, подтянув ноги к подбородку. Длинным штырем удалось проковырять отверстие для доступа воздуха. По какому-то дьявольскому совпадению в это время случились дни рождения сразу у двух пленников.
Снаружи продолжалась сильная снежная буря, так что начинать откапываться было невозможно. Самое ужасное состояло в том, что пленники были лишены доступа к еде: тела погибших в катастрофе навсегда остались под плотным слоем снега. Конечно, прямо у них перед глазами лежали еще совсем свежие трупы друзей, но даже самых голодных останавливала перспектива стать свидетелем страшной работы медиков, нарезающих мясо, и видеть того, кого им придется есть.
На третий день снежного плена один из уцелевших не выдержал: он нашел кусок стекла и подошел к одному из мертвых.
«Я смотрел, как он взрезает нашего общего друга, слышал звук лопающейся кожи, когда стекло вошло в тело, и испытывал утробный ужас. Окровавленный кусок, который мне передали, чуть не вызвал рвоту. Но я все-таки попробовал его. Мясо было мягким и жирным на вкус, иногда в нем попадались хрящи. Я давился и ел…»
На четвертый день вышло солнце, и люди смогли откопаться из-под снега. Неделя ушла у них на то, чтобы очистить фюзеляж от ледяной корки с помощью острых кусков пластика. Рядом со своей стоянкой выложили огромный крест из чемоданов. Теперь они были уверены, что, если их продолжают искать, спасатели увидят лагерь с воздуха.
Параллельно группа не оставляла попыток найти хвост самолета. К середине ноября поиски увенчались успехом. В хвосте были обнаружены не только заветные батареи, но и запас сигарет. Еще неделя ушла на попытки подсоединить батареи к передатчику, однако, несмотря на все старания, ничего не получалось. В конце концов регбисты поняли, что механик ошибся: передатчик работал от общей сети самолета. Таким образом, последняя надежда покинула их в первых числах декабря.
Больше полутора месяцев прошло с момента катастрофы. Если спасатели и искали их, они наверняка прекратили поиски к этому времени. Еще больше пугало уцелевших то, что подходил к концу запас еды. Теперь они добрались до того, о чем не могли и подумать раньше: головной мозг, печень, легкие...
Было принято решение отправиться за помощью. Чтобы пережить пронизывающий ночной холод, ребята сшили спальный мешок, используя изоляцию в стенках самолета и материал с сидений. Один из регбистов нашел набор иголок в сумочке своей погибшей матери. Непослушными на морозе пальцами они день за днем шили мешок для трех человек. Прижавшись друг к другу, люди внутри должны были пережить ночь даже на голом снегу.
12 декабря Нандо Паррадо, Роберто Канесса и еще один их товарищ, который чувствовал себя в силах совершить длинный переход, встали ранним солнечным утром и отправились на запад. Туда, где, по их представлениям, находилась цивилизация. Они решили идти, пока им хватит сил.
«Я оделся еще с вечера: хлопковая рубашка, двое женских брюк, трое джинсов и три свитера. На четыре пары носков я надел пластиковые пакеты, чтобы ноги не намокли. На руки я повязал куски ткани. Кроме того, с собой я приготовил длинный алюминиевый стержень, чтобы опираться на него, и женскую губную помаду, чтобы защитить губы от ветра».
На девятый день Нандо и Роберто (их третий спутник не смог идти дальше и остался умирать в горах) вышли к стоянке пастухов. 22 декабря вертолеты со спасателями прилетели к горному лагерю уцелевших после катастрофы.
Воскресшие из мертвых регбисты стали в Уругвае национальными героями. Поначалу они приняли решение никому не рассказывать о том, какой ценой им удалось выжить. Однако фотографии с места событий попали в прессу, журналисты начали догадываться, чем питались люди во время двухмесячного ожидания. Сенсация распространилась по газетным заголовкам всего мира. Очень скоро уцелевшие герои осознали, что каннибализм привлекает гораздо больше людей, чем они могли себе представить, когда нарушали это священное табу на пороге смерти.
Однажды в октябре они, как обычно, собрались вместе и решили, что все равно доберутся до Чили, чтобы сыграть там свой матч-реванш. 12 октября 1975 года регбисты из колледжа Стелла Мари снова сели в самолет, с вызовом глядя друг на друга. На следующий день в Сантьяго с опозданием ровно в три года состоялась та самая показательная игра с чилийцами. С тех пор Кубок дружбы проходит ежегодно, и каждый раз, поднимаясь по трапу самолета, поседевшие регбисты понимают, что они сильнее своей судьбы.
В тексте использованы отрывки из книги Ф. Паррадо «Чудо в Андах» (2006).
