Отгремело очередное вручение Нобелевских премий. Интересно, действительно ли эти ребята — лучшее из того, что есть в науке, или парни из Нобелевского комитета, как обычно, раздали премии практически не глядя, как уже бывало?
Раз
В 1926 году лауреатом Нобелевской премии по медицине стал датский микробиолог Йоханнес Андреас Гриб Фибигер. Он был награжден за открытие Spiroptera Carcinoma — микроскопических червей-паразитов, якобы вызывающих рак. За открытие паразитарной природы рака Фибигера превозносили до небес. Лишь пару десятилетий спустя выяснилось, что Фибигер ошибался: никакой роли в развитии рака несчастные спироптеры не играют.
Фибигер пал жертвой безграмотной методики исследования: он кормил подопытных крыс тараканами, зараженными спироптерой, а когда обнаружил у зверьков многочисленные опухоли, решил, что именно червячки явились тому причиной. Гораздо позднее ученые выяснили: крысы Фибигера страдали не раком, а по большей части доброкачественными образованиями, возникшими из-за низкой питательности тараканьей диеты, в которой полностью отсутствовал витамин А.
Кстати, Нобелевский комитет так испугался этого пятна на своей репутации, что в течение нескольких десятилетий вообще не рассматривал в качестве кандидатов на Нобелевку ученых, занимавшихся диагностикой и лечением рака.
Два
Немецкий физик Фриц Габер был награжден Нобелевской премией по химии в 1918 году за синтез аммиака из составляющих его элементов — азота и водорода. Члены Нобелевского комитета наперебой превозносили возможности открытия немецкого химика, его рассматривали просто как спасителя сельского хозяйства, который завалит его удобрениями!
Вот только ученые мужи упустили из виду, что с начала Первой мировой в 1914 году немец использовал свои открытия с несколько менее гуманной целью — для создания химического оружия. Именно он был главным научным консультантом знаменитой газовой атаки на Ипре, в которой погибли около шести тысяч человек. Нет сомнения, работы Габера принесли немалую пользу человечеству!
Три
В 1927 году Нобелевскую премию по медицине получил австрийский психиатр Юлиус Вагнер-Яурегг за оригинальную методику лечения сифилиса. Австриец заражал сифилитиков с запущенными формами болезни малярией, доказывая, что лихорадка и жар отлично справляются с такими симптомами позднего сифилиса, как мышечные парезы, поражения глазных и ушных нервов, судороги и угроза инсульта.
Неизвестно, предпочитали ли его больные жар и озноб головным болям и судорогам нейросифилиса, но есть подозрение, что они были не в том состоянии, чтобы жаловаться. Однако сифилис, особенно в запущенных формах, был истинным бичом той эпохи, и австрийцу вручили Нобелевку не задумываясь. Гораздо позднее выяснилось, что над несчастными сифилитиками издевались напрасно, единственное спасение от болезни — это антибиотики.
Четыре
В 1949 году Нобелевскую премию по медицине получил португалец Антониу Эгаш Мониш за изобретение лоботомии. Он считал, что, вырезав пациенту часть мозга, можно избавить его от психического заболевания. Лоботомию превозносили как «величайшее открытие в истории психиатрии» и быстро внедрили в клиническую практику по всему миру.
Не сразу медики поняли, что лоботомия помогает не столько излечивать пациентов, сколько аккуратно их складировать. После операции буйный псих, если он не умирал на операционном столе, превращался в безразличный ко всему овощ, неспособный даже почесаться без команды. Уже в конце 1950-х применение лоботомии в психиатрии быстро пошло на спад, а вскоре и вовсе исчезло из цивилизованной медицинской практики.
А вот Нобелевка никуда не делась. Кстати, в молодости Мониш небезуспешно занимался политикой — может, этим объясняется его стремление подправить народу мозги?
Пять
Нобелевская премия по медицине за 1948 год была вручена швейцарскому химику Паулю Герману Мюллеру «за открытие ДДТ как контактного яда». Швейцарец первым догадался, что дихлордифенилтрихлорэтан, позже прославившийся как ДДТ, способен с необычайной эффективностью убивать самых разных насекомых — как сельскохозяйственных вредителей, так и возбудителей многих заболеваний, включая малярию. Мир торжествовал: казалось, с малярией, выкашивавшей целые африканские деревни, покончено навсегда.
Однако лет через двадцать выяснилось, что ДДТ убивает не только комаров и мошек, но и вообще все живое. Накапливаясь в организме человека и животных, он приводит к генетическим мутациям, и потомки тех, кто подвергся его действию, часто рождаются дефективными или бесплодными.
Первыми запретили ДДТ Соединенные Штаты — в 1972 году. А к 2001 году использование смертоносного инсектицида было запрещено практически во всех странах. Мир выдохнул с облегчением: фатальные последствия очередной ошибки Нобелевского комитета в этот раз удалось предотвратить.
Шесть
В 1938 году Энрико Ферми стал лауреатом Нобелевской премии по физике. Ферми, безусловно, был великим ученым. Но вот Нобелевскую премию, увы, он получил по ошибке. Как заявил Нобелевский комитет, премия была вручена «за доказательство существования новых радиоактивных элементов, возникающих в результате нейтронного облучения». Только вот никаких новых элементов Ферми, как позднее оказалось, не обнаружил.
Действительно, бомбардируя атомы урана медленными нейтронами, Ферми обнаружил то, что счел рождением двух новых элементов. Ферми даже придумал им названия — асоний и гесперий. Но вскоре оказалось, что никаких новых элементов Ферми не наблюдал, а видел просто реакцию ядерного деления. К чести великого физика, он признал свою ошибку, как только обнаружил ее, но поздно: Нобелевская премия уже была получена.
Семь
Нобелевская премия мира всегда была самой субъективной номинацией, и ее результаты, как правило, не устраивали никого. И все же был один случай, когда Нобелевка за дело мира не столько обрадовала, сколько до глубины души изумила самого лауреата.
Речь идет о премии Бараку Обаме в 2009 году. К тому моменту он провел на посту президента всего девять месяцев, не отметившись не только великими, но и вообще какими бы то ни было серьезными шагами на этом посту. Вручение ему престижнейшей международной награды он сам воспринял с искренним изумлением: а за что дали-то? Активист антивоенного движения Брайан Бекер назвал эту премию «призом Обаме за то, что он — не Джордж Буш».
Даже друзья Обамы считали решение Нобелевского комитета ошибкой. Да и сам комитет быстро понял, что дал маху. В 2015 году экс-директор Нобелевского института Гир Лундестат уклончиво написал в мемуарах, что, мол, они хотели «помочь новому президенту укрепить свои позиции», но им «так и не удалось добиться этого». Жалкое оправдание!
Восемь
В 1923 году Нобелевскую премию по физиологии и медицине за открытие инсулина получили канадские ученые Фредерик Бантинг и Джон Маклеод. При этом вклад Маклеода в открытие ограничился тем, что, будучи крупной административной шишкой в университете Торонто, он выделил Бантингу для работы небольшую лабораторию и десяток подопытных собак. Мало того, Маклеод с самого начала не верил в идеи Бантинга и даже после получения первых обнадеживающих результатов требовал все новых подтверждений.
Об этой громкой истории знал весь научный мир. Ну а Нобелевский комитет прекраснодушно хлопал глазами: выделение инсулина и сдачу в аренду лабораторного помещения он оценил одинаково.
Девять
Нобелевская премия в области медицины 1952 года досталась американскому профессору российского происхождения Зельману Ваксману за открытие антибиотика стрептомицина, эффективного при лечении туберкулеза. Стрептомицин стал настоящей панацеей, ведь в то время туберкулез практически не поддавался лекарствам. Именно поэтому Ваксман, узнав, что его аспирант Альберт Шац собирается работать с опасными туберкулезными микобактериями, переселил отчаянного юношу в подвальную лабораторию, подальше от своего кабинета, и ни разу за все время его работы не зашел туда.
Лишь когда стрептомицин был готов, Ваксман занялся регистрацией коммерческих прав на него, да так успешно, что сначала оказался соавтором, потом — единственным правообладателем. А в итоге — лауреатом самой престижной научной премии. Шаца Нобелевский комитет предпочел не заметить. Ваксман даже не упомянул его в своей нобелевской речи.
Десять
Кэри Муллис получил Нобелевскую премию по химии 1993 года за изобретение полимеразной цепной реакции (ПЦР) — технологии копирования нуклеиновых кислот, которая используется сегодня во всех биолабораториях мира. Однако скоро выяснилась одна пикантная подробность… Нет, работа Муллиса оказалась вполне адекватной, а вот сам он, увы, нет.
Выступая на всевозможных научных конференциях в качестве нобелевского свадебного генерала, он нес такое, что даже президиум в ужасе просыпался. К примеру, на конференции европейских медиков Муллис заявил, что не видит связи между ВИЧ и СПИДом. Муллис не скрывает, что не верит в теорию истощения озонового слоя и вообще в способность человека влиять на климат планеты. Все эти слухи, по мнению чудаковатого химика, результат заговора между правительством и учеными, которые плетут свои дьявольские козни за кровавые деньги Госдепа.
А еще Муллис не раз заявлял (хорошо хоть, что не на астрономической конференции, а в собственных мемуарах), будто верит в астрологию и визиты на Землю инопланетян, одного из которых, замаскированного под светящегося в темноте енота, он лично видел в своем саду. В общем, пропаганда всемогущества науки на сей раз не задалась.
Одиннадцать
Этому человеку в итоге не досталась Нобелевская премия, но весь ужас в том, что он имел реальные шансы ее получить! Да-да, в 1939 году, всего за три месяца до вторжения Германии в Польшу и начала Второй мировой войны, на Нобелевскую премию мира был номинирован Адольф Гитлер!
Номинировал его член парламента Швеции, социал-демократ Эрик Готфрид Кристиан Брандт. В своем представлении он назвал Гитлера «посланным Богом борцом за мир», выразив уверенность, что диктатор способен «принести мир Европе, а может быть, и всей планете». Это представление наделало немало шума, несколько шведских университетов даже отказались от лекций Брандта. Парламентарий был вынужден униженно оправдываться.
Как оказалось, антифашист Брандт решил, что выдвижение Гитлера на Премию мира будет неплохой шуткой. Что ж, шутка удалась: Нобелевский комитет со звериной серьезностью внес Гитлера в официальный список претендентов на Нобелевскую премию мира. Он числится там и поныне — в перечне из девяти номинантов 1939-го. Можете перечитывать этот список на сайте всякий раз, когда вас посетят фантазии о непогрешимости Нобелевского комитета и его решений.
