Вот семь дневников из разных эпох, которые дают наилучшее представление о своем времени. Кроме того, читать их захватывающе интересно.
Сэй-Сёнагон, «Записки у изголовья» (Япония, X—XI век)
Придворная дама японской императрицы записывала все, что привлекало ее внимание. Форма щипчиков для бровей, ребенок, поедающий землянику, слишком обильная рисовая пудра на лице другой фрейлины, луна в призрачной дымке и любимая кошка императора подхватывались ее кистью и уходили в вечность.
Сэмюэл Пипс, «Домой, ужинать и в постель» (Англия, XVII век)
Революция, казнь короля, реставрация, лондонская чума, великий лондонский пожар… Чиновник морского ведомства Сэмюэл Пипс был свидетелем и участником всех этих трагичных и великих моментов истории.
Но при этом скандалы с собственной служанкой занимали его гораздо больше, а перечисление блюд на обеде у знакомых для этого короля обывателей было важнее, чем описание огня и смерти, марширующих по городу.
Уильям Брэдфорд, «История плимутской колонии» (США, XVII век)
Уильям Брэдфорд был избран губернатором зарождавшейся пуританской колонии в Новом Свете. Каждую неделю он записывал все, что происходило в поселении.
Читать о том, как люди пытаются построить новое, с иголочки, общество, бегая по старым как мир граблям, потрясающе интересно, хотя записи сделаны сухим, простым языком, без каких-либо претензий на художественность.
Луи Сен-Симон, «Мемуары» (Франция, XVIII век)
Герцог Сен-Симон был придворным при Людовике XIV, Короле-Солнце, враждовал с королевскими фаворитками, был в курсе всех интриг самого блестящего двора самого блестящего века.
Сам герцог, правда, был ханжой и моралистом — тем любопытнее читать уничижительные характеристики окружающих его распутников. Некоторые страницы его записок столь остры и скандальны, что окончательно опубликовать их в полном виде во Франции решились лишь через семьдесят лет после смерти автора, когда все участники описываемых событий надежно и благопристойно лежали в могилах.
А. Н. Энгельгардт, «Письма из деревни» (Россия, XIX век)
Ученый-химик, профессор, был сослан в деревню после того, как проявил слишком вялое желание карать своих бунтовавших студентов. Там он, как мог, хозяйствовал и пересылал Некрасову в «Отечественные записки» свои фактически дневниковые заметки, описывающие быт, нравы и экономику России семидесятых годов XIX века.
После прочтения этих записей ты начинаешь понимать, что в нашей удивительной стране время, похоже, предпочитает не нестись вперед, а стоять на месте, недоуменно почесывая за ухом. А вот, кстати, наш материал о Энгельгарде — «Гроздья репы: Россия, которую мы никак не потеряем».
Дневники Ольги Берггольц (СССР, XX век)
Страшное чтение. Поэтесса, пережившая зачистки тридцатых годов, сама побывавшая под арестом и пытками, сумела выжить и в ленинградской блокаде. Записи она вела тайно, дневники прятала в зарытых стеклянных банках, писала максимально откровенно обо всем, что ее волновало.
Дневник Анны Франк (Голландия, 1942—1944)
Семейство Франк и еще несколько евреев почти три года скрывались в конторском здании своих голландских друзей. В этом спасительном заточении тринадцатилетняя Анна вела дневник обо всем, что происходило в убежище.
В 1944 году оставшаяся неизвестной тварь донесла гитлеровцам о скрывающихся людях. Убежище было раскрыто, семью Анны разослали по концлагерям, Анна в конечном счете попала в Берген-Бельзен, где и погибла за три месяца до конца войны.
