Вскоре после катастрофических пожаров 2019-го Австралия объявила своим национальным героем вомбата. Оказывается, эти импозантные зверьки спасали остальных животных в своих объемных норах. Мы, конечно, понимаем: в этой стране негусто с национальной идеей и героями, выбирать особо не приходится… Однако кое-что все-таки есть!
Вот, например, Нед Келли — последний бушрейнджер, глава безбашенной банды, которая грабила богатых и помогала бедным, гроза коррумпированных полицейских и обладатель залихватской хипстерской бороды! А еще этот австралийский Робин Гуд прославился тем, что на последнюю битву с окружившей его полицией вышел в самодельных латах, сделанных из лемехов сельскохозяйственного плуга! Чем не герой, достойный ЖЗЛ-статьи в нашем журнале?
Детство в «кустах»
Буш. В Австралии это слово означает «беспредельная свобода». Труднопроходимые пустоши, заросшие колючками овраги, кусты, сухая, неплодородная земля… Цивилизованный человек в два счета потеряется тут, и поминай как звали.
Именно поэтому буш быстро стал домом для тех, кто не очень-то хотел слишком часто встречаться с цивилизованными людьми. В Австралии таких было достаточно, все-таки именно сюда ссылали самых безнадежных европейских преступников.
Скваттеры, то есть первоначальные поселенцы, отхватившие себе огромные наделы плодородной земли, вовсе не жаловали вновь прибывшую «шваль». Примостившегося с краю поселения новичка, даже ведущего самый порядочный образ жизни, соседи все равно подозревали во всех смертных грехах, но в основном в краже скота и лошадей. Полиция охотно и оперативно реагировала на любые доносы и сажала несчастных (допустим, на основании того, что в доме у них было найдено подозрительно много мяса для таких голодранцев).
Именно так попал в тюрьму в 1865 году ирландский плотник Рэд Келли, отец десятилетнего Неда. Отсидев полгода, он вернулся совсем другим человеком — сломленным, потерявшим надежду. Бывший умелый плотник запил и очень быстро умер, а его старшие сыновья подались в буш.
Набор для выживания в колючих пустошах включал в себя первоклассную лошадь, надежную винтовку и с десяток лихих друзей в окрестностях. Нед обладал всеми этими богатствами сполна. Еще совсем малышом он научился ездить на лошади и разбирался в них не хуже самого профессионального конокрада. Окружавшие их ферму заросли, а также обитавших в их глубине суровых дядек этот ловкий парень также знал наперечет и даже пользовался кое-каким уважением.
Уже в десять лет Нед считался надежнейшим гонцом «буш-телеграфа»: он передавал сообщения быстро, по адресу и конфиденциально. Взамен мальчишка мог подойти ночью к любому костру в самой глубине буша, посидеть с серьезным лицом, получить порцию запеченной на углях кенгурятины, а то и кусочек нежного вомбата и вдоволь наслушаться баек от людей из самых разных уголков мира, которые кое-что повидали на свете.
Для Неда буш был территорией волшебных сказок, а еще его единственной и основной школой. Именно там он нахватался своих знаменитых впоследствии метафор: много позже Нед будет сравнивать чистоту своей совести «со снегами Перу», а своих врагов-полицейских назовет «вомбатоголовыми толстобрюхими ублюдками на сорочьих ножках».
Наставления старого рейнджера
В четырнадцать лет Нед познакомился со старым рейнджером Гарри Пауэром, тоже ирландцем, который заменил мальчишке покойного отца. Это был настоящий беглый бандит, авторитетный и суровый, с глубокими шрамами на лице от экзотической драки на саблях. История его была вполне типичной. Изначально Гарри был сослан в Австралию на семь лет за мелкую кражу. Вскоре переселенец влюбился в эту дикую землю, он начал заниматься выпасом лошадей, сколотил кое-какое состояние. Все это пошло прахом в один неудачный день, когда Гарри встретил на тропе в буше двух немецких скваттеров.
Пухлые и самоуверенные джентльмены на голубом глазу объявили, что лошадь, на которой ехал Гарри, — краденая. Грозя пистолетами, они потребовали, чтобы вор отправился в полицию. Пауэр обалдел от такой наглости и сам не заметил, как началась перестрелка, в результате которой немцы оказались несерьезно ранены, а Гарри получил десять лет за разбойное нападение.
«Теперь уж, мальчик мой, отступать было некуда», — вспоминал этот эпизод старый рейнджер. Сбежав с каторги, Пауэр отправился прямиком в буш, где принялся заниматься тем, в чем его так несправедливо обвинили, — красть лошадей у «подлых скваттеров», а также нападать на банковские поезда и обозы.
«Другого эти жадные толстосумы и не заслуживают!» — бурчал Гарри в свою густую бороду. Нед, который в этот момент под руководством своего наставника свежевал кенгуру на пороге пауэровской охотничьей хижины, согласно кивал.
Вскоре Пауэр начал брать мальчишку не только на охоту, но и на дело. Нед показал себя удивительно ловким напарником. Казалось, он может увести любую лошадь, просто что-то шепнув ей в ухо, а уж местный буш он знал гораздо лучше старого бандита.
Однако, увы, Гарри вместе с богатым опытом бушрейнджера волочил за собой давний полицейский хвост. Однажды старика накрыли прямо в его охотничьей хижине. По счастливому стечению обстоятельств, Нед в тот момент находился на охоте. Но из-за этого старый рейнджер до конца жизни подозревал, что его сдал именно «хитрый пацаненок», хотя на самом деле это был ближайший сосед, который видел, что в буше за его домом творится неладное, и позарился на пятьсот фунтов, обещанных за голову Пауэра.
Несмотря на свои подозрения, старый рейнджер проявил удивительное благородство и не стал сдавать своего юного напарника на суде. Впрочем, до первого привода Келли все равно оставалось совсем недолго…
Как и большинство бушрейнджеров, в свой первый раз Нед попался на глупой ссоре со скваттерами. Друг Келли подговорил его передать миссис Маккормак, жене одного местного лендлорда, пару бычьих тестикул в сопровождении записочки: «Лучше бы мистер Маккормак занимался делом, а не распространял враки!»
Соль шутки состояла в том, что упомянутый мистер был известен на всю округу своей бездетностью, а также регулярными доносами в полицию на всех малоземельных соседей. Естественно, Маккормак с истинно австралийской горячностью не преминул попытаться проучить молокососа. На что Келли, уже в пятнадцать лет крепко сбитый и рослый, взял и отправил обиженного мистера в нокаут одним ударом кулака*.
Кстати, спустя четыре года, в 1874-м, 19-летний Нед станет своего рода чемпионом по боксу без перчаток среди неформалов Мельбурна. Этот спорт был излюбленным развлечением местных ларрикинов, как называли тогда хулиганов из низов. Ларрикины обожали необычные наряды — например, шляпы с завязками под носом и сапоги на высоких каблуках. А еще любили алкоголь, танцы и драки, кои как раз осуществлялись по правилам бокса, но без перчаток
Понятное дело, на чьей стороне была полиция. Однако смачный удар кулака даже в сочетании с самыми увесистыми бычьими тестикулами тянул не более чем на полгода, которые Келли благополучно отсидел. Нет, в этом отношении он совершенно не был похож на своего отца, и так просто его «престиж», как в среде бушрейнджеров назывались авторитет и безбашенная отвага, было не разрушить.
Во все тяжкие
Вернувшись из тюрьмы прямиком в родной буш, Келли продолжил дело своего наставника Гарри Пауэра. Более того, он обучил разбойному ремеслу своего младшего брата Дэна. Тут и вышла осечка. Нед, уже знавший, что полиция за ним охотится, сидел в буше и не высовывался. А вот его брат продолжал в свободное от кражи лошадей время вести обычный образ жизни, даже заходил иногда к маме супчику поесть.
В этом незащищенном виде однажды его и застал полицейский констебль Фицпатрик, который со свежим ордером на арест Дэна Келли зашел к несчастной вдове на огонек. Мать, конечно, объявила, что ее сын никуда не пойдет (по крайней мере, пока не доест суп). Полицейский констебль проявил настойчивость.
Все семейство Келли (по одной из версий, в какой-то момент на пороге даже появился сам Нед, который не был простаком и тоже следил за полицией, пока полиция следила за ним) проявило свойственную им ирландскую вспыльчивость натуры…
В общем, Фицпатрик сам не понял, как очутился в своем полицейском участке без Дэна и с простреленной рукой. Это было уже нападение на представителя власти при исполнении обязанностей и так просто не должно было сойти с рук этим Келли! Увы, единственной из Келли, которую застал полицейский наряд, вернувшись в разбойное логово, была несчастная вдова, мывшая кастрюлю из-под супа. Ее и взяли под белые руки, по-быстрому судили за вооруженное нападение и отправили на исправительные работы на десять лет.
Для Неда Келли, как и для широкой местной общественности бедных поселенцев, это стало последней каплей. Келли поклялся больше не давать пощады «полицейским ублюдкам», и многие соседи были с ним согласны в этом вопросе.
Нед и Дэн Келли, а также два их близких друга, Стив Харт и Джо Бирн, вскоре после исторического инцидента с Фицпатриком сформировали знаменитую банду Келли. Первым делом банда окропила свою репутацию кровью, когда у ручья Стрингибарк были убиты трое из шести полицейских, посланных в буш на облаву. Неуклюжие городские жители не понимали, что любой их шаг в зарослях был отлично известен бушрейнджерам, так что облаву накрыли прямо в лагере, едва полицейские удобно расположились на отдых.
Далее последовала череда блестящих ограблений нескольких маленьких железнодорожных поселений, осуществленных с изяществом Робин Гуда. Келли появлялся из ниоткуда, зачастую бывал весьма гостеприимно встречен местными жителями, отрезал станцию от телеграфа, хозяйничал там, забирая деньги из банка и грабя богатеев, при этом никогда не трогая честных трудяг, ужинал, спал, кормил лошадей — и благополучно исчезал! Согласно воспоминаниям очевидцев, однажды, когда банда Келли ворвалась в железнодорожный трактир, хозяин встретил их фразой: «Кажется, джентльмены желают освежиться? Что ж, они имеют на это полное право!»
Манифест Джерилдери
Во время одного из таких рейдов на станции Джерилдери Келли оставил на почте легендарный исторический документ, который в настоящий момент находится в главной библиотеке штата Виктория, а его копия — в Национальном музее Австралии. Это был манифест на 56 страницах, написанный аккуратным почерком (говорят, Келли надиктовал его какому-то знакомому, который отличался каллиграфическим письмом). Нед настаивал, чтобы документ передали в местную газету, и работники почты честно попытались это сделать.
Впрочем, публикация «Письма из Джерилдери» была запрещена властями. Письмо отличается весьма экстравагантным художественным стилем и начинается с фразы: «Я желаю ознакомить публику с некоторыми событиями, которые происходили в прошлом, происходят сейчас и случатся в будущем».
В целом документ объясняет, что Нед и его соратники стали рейнджерами, так как были загнаны в угол этими самыми «вомбатоголовыми толстопузами на сорочьих ножках», в результате чьей бессовестной лжи, эксплуатации и противоправного притеснения низов грядет справедливое возмездие и, ни много ни мало, народное восстание*.
Эх, если бы данному оратору оказаться чуть поближе к Европе, чуть позднее во времени и чуть серьезнее в метафорах — умереть бы ему национальным революционером, а не бандитом с большой дороги! Главное, и харизматическая борода у него уже была заготовлена — в лучших традициях!
После ограбления Джерилдери в 1877 году власти Австралии, а также национальная банковская система в едином порыве скинулись на поимку опасного преступника. За голову Келли была назначена величайшая в истории бушрейнджеров награда — восемь тысяч фунтов.
Кстати, эта огромная сумма имела эффект прямо противоположный: вместо того чтобы ловить Келли, полиция штата Виктория и федералы принялись ставить друг другу палки в колеса, только бы конкурирующая структура не сорвала большой куш. Тем не менее, несмотря на угрозы и даже несколько арестов за «содействие преступной банде», местное население все больше и больше сочувствовало Келли и только посмеивалось над бессилием полицейских.
Последний бой
На чем же погорел австралийский Робин Гуд и как его все-таки поймали? Виной тому, вероятно, стала юношеская самоуверенность Неда, ведь в разгар описываемых событий Келли было всего 22–24 года.
В 1880-м австралийское правительство устало компрометировать себя безуспешной ловлей «самого разыскиваемого преступника», и награда за поимку банды Келли была отменена. Это некоторым образом уязвило самолюбие рейнджеров, и они решили напомнить о себе. Было спланировано масштабное и эффектное ограбление города Гленрован. В программу входили пуск под откос поезда, наполненного полицией (поезд, по сведениям Келли, как раз должен был проходить мимо), поджог здания суда и роспуск местной тюрьмы. Одним словом, парни решили ни в чем себе не отказывать.
Поначалу все шло как по маслу. Город, как и обычно, сдался без лишних возражений, железнодорожные пути над откосом удалось быстро разобрать, а телеграф — вывести из строя. Оставалось только подождать, когда копы, по выражению Неда, «улетят в адову пропасть». Однако состав по техническим причинам был задержан, и рейнджеры заскучали. Они даже устроили вечер танцев с заложниками в местном отеле. В разгар веселья учитель гленрованской школы, который с самого начала всячески втирался в доверие к бандитам, попросился домой.
Нед Келли, совершенно уверенный, что «интеллигентская прослойка» целиком и полностью стоит за народное дело, со спокойной душой отпустил его. А учитель оказался самым распоследним гуманистом — его, понимаешь ли, страшили человеческие жертвы. Так что он отправился на соседнюю станцию и предупредил там смотрителя, что впереди разобраны пути.
В итоге полиция вышла из поезда, слегка не доехав до Гленрована, и воспользовалась густыми австралийскими кустами, чтобы незаметно подкрасться к отелю, где банда Келли устроила дым коромыслом. Был открыт огонь, рейнджеры спохватились и, конечно, принялись активно отстреливаться, завязалась настоящая битва.
Уже ближе к утру, когда перестрелка так и не думала стихать, Нед Келли решился на совершенно необычный, отчаянный ход. Дело в том, что для своего суперограбления банда приготовила «бронежилеты», составленные из частей сельскохозяйственного плуга и выглядевшие как рыцарские доспехи. На голову надевалось ведро со смотровой прорезью. В общем, смотрелось все это инфернально, однако довольно надежно защищало от пуль.
Напялив на себя эту амуницию, Нед сумел пробраться в тыл полицейскому оцеплению и, едва забрезжил рассвет, в киношном тумане открыл огонь из двух винтовок. По свидетельству очевидцев, ряды полиции дрогнули от первобытного ужаса. Кто-то закричал «Буньип!», что в австралийском фольклоре означает потустороннее чудовище. Страшное существо неуклонно двигалось вперед и, казалось, было совершенно неуязвимо для пуль!
Однако полицейский сержант Стиль, припав к земле, вдруг обнаружил, что у чудовища совершенно незащищенные человеческие ноги в бушрейнджерских штанах, и открыл по ним огонь. Именно сержанту Стилю принадлежит честь ранения, а затем и пленения самого опасного преступника австралийского буша, последнего из свободных рейнджеров, несостоявшегося революционера Неда Келли…
Казнь и бессмертие
Вскоре после того, как Неда Келли взяла полиция, остатки его банды сдались властям. 19 октября 1880 года в Мельбурне тот же судья, который вынес когда-то приговор матери Келли, слушал дело ее знаменитого сына и приговорил того к казни через повешение.
«Пусть Бог помилует вашу душу!» — заключил судья свой приговор ритуальной фразой. «Позволю себе заглянуть немного вперед и высказать полную уверенность в том, что встречу вас там же, куда я направляюсь!» — парировал Келли.
В последний день перед казнью на память для семьи была сделана самая знаменитая фотография Неда, на которой он выглядит как залихватский набриолиненный хипстер из московской кофейни. Впоследствии именно этот образ будет использован в многочисленных фильмах о жизни последнего бушрейнджера.
Одна из этих работ, кстати, по совместительству является первым полнометражным немым кино, в другой главную роль сыграл Мик Джаггер, а третья «Подлинная история банды Келли» вышла на экраны в 2020-м.
Знаменитые ларрикины
А еще Нед считается классическим воплощением австралийского национального героя — ларрикина. Как и русский Иван-дурак, ларрикин происходит откуда-то из низов и благодаря своей безбашенной дурости постоянно выходит сухим из воды. А еще у него всегда наготове крепкое смешное словцо в отношении любых авторитетов, напастей и даже себя самого!
1. Данди «Крокодил»
Самый знаменитый австралийский киногерой, воплощенный комическим актером Томом Хоганом, — это классический ларрикин. Простоватый «осси», которого выудила из буша американская журналистка, не переставая попадает в комические ситуации в каменных джунглях Нью-Йорка, однако в итоге выходит полным победителем.
2. Альберт (Альби) Менгельс
Австралиец, который прославился как первый бэкпекер. Еще в 1971 году он отправился в путешествие по всему миру без гроша за душой. Альби выживал, устраиваясь на случайные работы, ввязывался в рискованные приключения, крутил романы с десятками красоток — и снимал все происходящее на камеру, которая была его единственным имуществом. Свои похождения Альби сопровождал изрядной долей ларрикинского юмора. В итоге то, что в XXI веке станет прибыльным инстаграм-бизнесом (запрещенная в России экстремистская организация), в 80-х годах прошлого века сделало из Менгельса австралийскую телезвезду.
3. Стив Ирвин
Знаменитый неунывающий любитель потискать крокодилов, готовый отшутиться даже в момент, когда ему откусывают ногу, — это еще один настоящий ларрикин. «Скучно живет тот, кто не в состоянии найти повод, чтобы посмеяться над собой», — утверждал Стив. Даже его смерть стала поводом для шутки в South Park, что, кстати, привело в бешенство некоторых его соотечественников, далеких от гордого звания ларрикинов!
Фото: State Library of Victoria; Shutterstock (2) / Fotodom.ru
