Следователь отвечает на наши наивные вопросы

Расскажи, чем следователь отличается от оперативника.

Следователь — лицо процессуальное, работает преимущественно с документами, облекает абстрактное обвинение в прокрустово ложе Уголовно-процес­суального кодекса. В грубом приближении и в большинстве случаев следователь руководит оперативниками — дает им поручения и так далее. Но бег по крышам, засады, задержания и прочая джеймс-бондовщина — это у них. У меня вот даже пистолета нет.

Предлагали ли тебе взятку и как ты себя должен вести по закону в таких случаях?

Предлагали. По правилам я должен уведомить руководство, собственную безопасность и сдать взяткодателя. Так и я поступал неоднократно. Иногда, конечно, соблазн возникал, но в эту лотерею я не играл, поэтому с тобой сейчас и разговариваю. Верный признак для взяткодателя, что сейчас его задержат, — это вопрос «Осознаете ли вы, что это незаконно?».

Сколько дел одновременно ты ведешь?

Сейчас семь дел в производстве. Ка­кие-­то больше требуют времени, какие-­то — меньше. Справляюсь, в молодости было сложнее. Сейчас у меня есть так называемые групповые следователи, прикомандированные к Центральному аппарату из региональных подразделений — значительную часть дурацкой бумажной работы они берут на себя.

Какие дела больше любишь — экономические или какое-нибудь «мясо» — убийства и прочее?

В начале карьеры больше любил против личности: злодей очевиден, потерпевшие очевидны, российская система правосудия настроена именно на такие преступления. Сейчас мне нужно думать о будущем, пенсия не за горами, а «экономика» позволяет обзавестись знакомствами и, в частности, показать себя руководству с нужной стороны. Еще много плюсов есть. Например, в морг не надо ездить.

Кстати, о будущем. Пошел бы ты работать адвокатом?

Я планирую пока остаться на следственной работе, мне нравится следачить. Но вообще — почему и нет? Судьей бы не хотел становиться, это точно.

Какая у следователя зарплата?

У меня 150 тысяч, у генерала — с надбавками 400 тысяч.

Где ты учился?

В Саратовской академии права. Это хорошая школа, оттуда вышло большинство моих коллег, работающих в Центральном аппарате, в том числе и некоторые руководители ведомства.

Пользовался статусом спецсубъекта?

Было, конечно. Но сейчас этим лучше не злоупотреблять: поймают, выгонят, опозорят, ксиву отберут. Нормальный следователь или прокурорский старается ксиву лишний раз не светить.

Насколько сильна коррупция в следственных органах?

Коррупция в основном на низовом и среднем уровнях. Посадить и отмазать за деньги в определенных пределах можно. Некоторые следователи берут деньги с оперов, которым выгодно возбуждение уголовного дела, за внесение в статкарточки. Но чтобы, как в девяностые, убил и отмазали очевидного злодея — такого нет. Прокуратура может отменить решение следователя, может суд не согласиться. И тогда неприятности.

Работа следователя похожа на кино. Есть ли в ней детективная романтика?

Пока из всех сериалов, что я видел, ближе всех «Глухарь», и то, конечно, весьма относительно. Романтика в профессии есть, но, бывает, в людях это выгорает, потому что работа следователя в основном не зрелищная.

Как бы себя чувствовал Шерлок Холмс в следственном отделе?

Думаю, весьма неважно: летучки, совещания, бессмысленная работа, не всегда адекватное начальство… Он мог бы быть криминалистом, но вообще-то наркоманам в органах непросто.