Даже те, кто ухитрился ни разу не услышать имя Шарля Азнавура, гарантированно слышали его песни. Что неудивительно: за годы творческой деятельности французский шансонье армянского происхождения создал около 1300 песен и продал более 200 миллионов альбомов.
Шарлю приписывали романы с самыми яркими женщинами XX века: Эдит Пиаф, Лайзой Миннелли, Брижит Бардо. Параллельно сплетням он успел три раза жениться и стать отцом шестерых детей. Он не смотрел в сторону лавров, а продолжал работать.
Как вам удалось дожить до такого почтенного возраста и остаться в форме? Диета, упражнения, жертвоприношения?
Я каждый день проплываю 340 метров с утяжелителем на поясе. Всегда съедаю только половину того, что лежит у меня на тарелке. Не курю уже сорок лет, хотя могу иногда побаловать себя сигарой. И не пью крепкий алкоголь. Только вино и шампанское!
Хорошо, а как вам удалось прожить с одной и той же женщиной больше полувека? Вы с Уллой Торсель женаты уже 51 год.
В первый раз я женился, когда был очень молод. Во второй — когда был очень глуп. В третий раз я наконец женился на той, о ком всегда мечтал, — на блондинке со светлыми глазами и шелковистой кожей. Кроме того, Улла младше меня на семнадцать лет. Отличная разница в возрасте, я считаю. А вообще, секрет продолжительного брака — это вести себя рядом друг с другом максимально естественно и всегда говорить друг другу то, что хочется сказать. Хотя нынче я всем говорю правду. Могу позволить себе в своем-то возрасте: я теперь как священная корова.
Вы и прежде высказывались на противоречивые темы. В 1972 году, например, написали скандальную песню «Как они говорят» (Comme Ils Disent) от имени гея, при том что вы не гей. Почему?
Сила этой песни как раз в том, что она написана от первого лица. Я не мог позволить себе тыкать пальцем и петь «они». Все-таки я актер, и да, я сыграл в этой песне гомосексуалиста. Тем более что их тогда вокруг меня было множество и все очень, очень талантливые. Я рад, что сейчас, спустя сорок с лишним лет, жить им стало проще.
А когда вы пишете песню про любовь к женщине, вы пишете про какую-то конкретную женщину?
Я никогда не писал песни для какой-то конкретной женщины. Помню, после рождения первой дочери я написал песню «Моей дочери». Когда родилась вторая дочь, люди стали спрашивать: «Ты и для нее напишешь?» Пришлось ответить: «Слушайте, им вполне хватит одной песни на двоих». Зачем сочинять песню для определенной женщины? Может, мне заодно и татуировку с ее именем набить? Вообще, жанр любовных песен меня раздражает. Я бы предпочел, чтобы меня запомнили не как автора любовных песен, а как автора умных песен. Все эти «я люблю тебя, ты любишь меня», «кровь-любовь» — все эти рифмы уже давно себя изжили. Мне нравится искать оригинальные решения. Поэтому я иногда использую странные слова вроде «целлюлита» или «подмышки». «Я люблю запах твоей подмышки». Моя жена заявила: «Ты не можешь сочинять такое!» Но я хочу извлечь из жизни правду. Именно правда трогает людей. А меня видят этаким трубадуром любви. Хотя у меня было не больше романов, чем у среднестатистического мужчины. Не больше, но и не меньше.
Например, короткий роман с Лайзой Миннелли. А какие отношения вас связывали с Эдит Пиаф? Ведь именно она дала старт вашей карьере, когда обнаружила 22-летнего начинающего певца в ночном клубе в Париже.
Эдит совсем не мой тип женщины, поэтому исключительно дружеские. У нас было то, что французы называют une amitié amoureuse, то есть любовная дружба. Это когда вы нежно относитесь друг к другу, вам нравятся одни и те же вещи, вы можете обняться и поцеловаться. Но на этом все.
Хорошо, а как насчет других выдающихся женщин эпохи? Брижит Бардо?
Вы же понимаете, что знаменитые люди не влюбляются друг в друга только потому, что они знамениты. С Брижит мы хорошие друзья, были ими десятилетиями. У меня даже есть ее портрет, написанный отличным художником, он еще писал мою жену и Мэрилин Монро. Хотя я не был знаком с Мэрилин. Думаю, если бы она меня встретила, не покончила бы с собой. Моя жена ведь не покончила.
Читай также: «Одна из последних фотосессий Мэрилин Монро в стиле ню, которую мало кто видел».
Скажите честно, как гений гению, вы всегда верили в свой талант?
Да у меня как у всех: бывают дни, когда считаю себя высшим прекрасным существом, а бывает, когда мне кажется, что я ничего собой не представляю. И это хорошо: отсутствие постоянной уверенности в себе позволяет критически подходить к творчеству. Так что один день я пишу песню, а на второй день ее вычищаю. Мне, признаюсь, нравится звук шредера.
Вы самокритичны. Есть у вас еще какие-то слабости?
Только одна: «Икея». Серьезно, я считаю, «Икея» — это самое прекрасное, что создало человечество. Благодаря этому магазину можно полностью сменить облик комнаты за три минуты! Там все прекрасного качества, и цвета подобраны отлично. Собственно, я женился на шведке, а это прямой путь в «Икею».
Простите, что напоминаем, но вам 94 года. Думаете завязывать с концертной деятельностью?
Ну нет. Я планирую концерт 22 мая 2024 года, в день своего столетия. А потом посмотрим. И зачем бы я завязывал? Чтобы умереть дома, сидя в кресле? Нет, мерси.
Интервью: Celia Walden / The Telegraph / The Interview people
ФОТО: GETTY IMAGES, SIPA (1) / EAST NEWS
