«Книги, подобной „Робинзону Крузо“, никогда не было и не будет написано. Много лет обращался я к этой книге, — обыкновенно в минуты, когда покуривал трубку, — и она была мне верным другом и советчиком во всех трудностях этой земной юдоли. В дурном ли я расположении духа — иду к „Робинзону Крузо“. Нужен ли мне совет — к „Робинзону Крузо“. В былые времена, когда жена чересчур надоест мне, и по сей час, когда чересчур приналягу на стаканчик, — опять к „Робинзону Крузо“». Так сказал Зарату… ну почти — Габриэль Беттередж, дворецкий леди Джулии Вериндер из славного детектива «Лунный камень» Уильяма Уилки Коллинза.
А кто мы такие, чтобы спорить с дворецким самой леди Вериндер? Мы и со своим-то дворецким не спорим, уж он больно величествен и грозен. Еще уволится — и опять самим по-холостяцки стирать свои жабо в раковине… Бр-р. Так что мы смиренно открываем томик Даниэля Дефо о приключениях длиной двадцать восемь лет два месяца и девятнадцать дней. И выбираем цитаты, которыми жизнь умудрила обитателя необитаемого острова.
Как ты, читатель, помнишь, гражданин Крузо вел дневник, куда записывал свои мысли — «не для того, чтобы увековечить их в назидание людям, которые окажутся в моем положении (ибо таких людей едва ли нашлось бы много), а просто чтобы высказать словами все, что меня терзало и мучило, и тем хоть сколько-нибудь облегчить свою душу».
Как полезно было бы каждому из нас, сравнивая свое настоящее положение с другим, еще худшим, помнить, что провидение во всякую минуту может совершить обмен и показать нам на опыте, как мы были счастливы прежде.
Люди стыдятся не греха, а раскаяния, стыдятся не поступков, за которые их можно по справедливости назвать безумцами, а исправления, за которое только и можно почитать их разумными.
Дурное употребление материальных благ часто является вернейшим путем к величайшим невзгодам.
Во всяком зле можно найти добро, стоит только подумать, что могло случиться и хуже.
Человеку, постигшему истину, избавление от греха приносит больше счастья, чем избавление от страданий.
Мирские блага ценны для нас лишь в той степени, в какой они способны удовлетворять наши потребности, и что сколько бы мы ни накопили богатств, мы получаем от них удовольствие лишь в той мере, в какой можем использовать их, но не больше.
Какое игралище судьбы человеческая жизнь! И как странно меняются с переменой обстоятельств тайные пружины, управляющие нашими влечениями! Сегодня мы любим то, что завтра будем ненавидеть; сегодня ищем то, чего завтра будем избегать.
Страх опасности всегда страшнее опасности уже наступившей, и ожидание зла в десять тысяч раз хуже самого зла.
Насколько меньше роптали бы мы на судьбу и насколько больше были бы признательны провидению, если бы, размышляя о своем положении, брали для сравнения худшее, а не лучшее, как мы это делаем, когда желаем оправдать свои жалобы.
Если вы встретитесь с медведем в лесу и не затронете его, и он не тронет вас, но при этом вы должны быть очень вежливы с ним и уступать ему дорогу, так как он большой барин и не уступит дороги и королю.
Такова уж человеческая натура: мы никогда не видим своего положения в истинном свете, пока не изведаем на опыте положения еще худшего, и никогда не ценим тех благ, которыми обладаем, покуда не лишимся их.
Не Крузо единым! 29 цитат про алкоголь, женщин, ад и большевиков от Уинстона Черчилля.
Самое безотрадное положение легко может сделаться еще безотраднее, если так угодно будет провидению.
Если, с одной стороны, моя жизнь была безотрадна, то, с другой, я должен был быть благодарен уже за то, что живу.
Все наши сетования по поводу того, чего мы лишены, проистекают, мне кажется, от недостатка благодарности за то, что мы имеем.
Как часто в течение нашей жизни зло, которого мы всего более страшимся и которое, когда оно нас постигло, представляется нам верхом человеческих испытаний, — как часто это зло становится вернейшим и единственным путем избавиться от преследующих нас несчастий
То, что является спасением для одного, губит другого.
Несмотря на всю бедственность и ужас нашего положения, в нем всегда найдется, за что поблагодарить провидение, если мы сравним его с положением еще более ужасным.
Глупить — удел молодежи, как удел людей зрелого возраста, умудренных дорого купленным опытом, — осуждать безрассудства молодежи.
