Garbage в Москве выступали раза четыре. Чем тебе город запомнился?
Я очень люблю Москву, каждый раз отменно провожу здесь время. Помню три вещи. В первый приезд меня поразила архитектура. Во второй раз запомнилась встреча с поклонниками. В третий раз мы приезжали вместе с Foo Fighters и Queens of the Stone Age, отличная ночь была. Не вспомню сейчас название клуба, но вечеринка выдалась божественной. Помню, утром уже я катался на метро, а потом вышел на какой-то станции и прямо там же, на улице, купил у пиратов все альбомы Garbage — продавались примерно за 50 центов, забавно было. Мое хобби — во всех странах покупать альбомы Garbage.
Чего ждешь от аудитории в ваш ноябрьский приезд в Yotaspace?
Поклонники Garbage, похоже, неплохо приняли наш новый лонгплей Strange Little Birds, а ведь это самый мрачный альбом нашей дискографии. Мы успели отыграть уже песен пять с него на концертах в разных странах. В Москве будем исполнять и новые песни, и песни со всех предыдущих альбомов. Уверен, все останутся довольны.
Чем отличался процесс записи этого альбома от предыдущих?
Многие песни со Strange Little Birds мы записали на моей домашней студии Grunge is Dead. Это студия размером со спальню, небольшая комнатка в Лос-Анджелесе, там нет даже звукоизоляции. Такая неформальная обстановка — главная причина, по которой мы решили там записываться. Мы, знаешь, откупоривали бутылочку вина и потихоньку работали…
За кем последнее слово в студии?
Тут по-разному. Зависит от того, кто самый активный, кто упрямее, наиболее привержен идее песни. Мы много спорим — кажется, это одна из причин, по которой мы до сих пор вместе, а ведь группе уже больше двадцати лет. Во многих бандах музыканты живут в четких рамках: «Я всего лишь ударник, я ничего не решаю». Но в Garbage каждый имеет решающий голос: и Ширли, и Стив, и Дюк могут точно так же принимать решения, как я.
Какое, кстати, вино пьете?
Раньше пили красное сухое, сейчас перешли на калифорнийский Совиньон Блан — наше любимое теперь. Кстати, водку мы тоже любим — я не прочь пропустить стопку-другую после концерта.
Найдемся за кулисами в ноябре. Бутч, ты талантливый продюсер и музыкант. Но кого в тебе больше?
Думаю, я все-таки больше продюсер, этакий проектировщик. Меня всегда вдохновлял процесс звукозаписи, я посвятил ему большую часть своей взрослой жизни. Да, я неплохой барабанщик. Но не так уж часто практикуюсь. На днях, кстати, созванивался с Тейлором Хокинсом из Foo Fighters — вот великолепный барабанщик, и он играет каждый день, причем не только с Foo Fighters, а просто так, дома, каждый день. Это потому, что он действительно любит свое дело. Ну а я люблю сидеть в студии, люблю аппаратуру, усилители, люблю извлекать из техники самые невообразимые звуки. Всегда поражался возможностям, которые дарит студия.
Какие современные команды радуют тебя, а какие огорчают?
Огорчает американская мейджор-попса, конечно. Не хочу о ней. А вот радует, например, группа, которая недавно ездила с нами в тур по Северной Америке, — Cigarettes After Sex. Они чем-то напоминают Velvet Underground. Еще есть отличные парни Parquet Courts, играют что-то на стыке Pavement и The Taxis. Фантастически звучат. Еще мне очень нравится Кортни Барнетт, она пишет восхитительные тексты. Новый альбом Phantogram Three тоже хорош — кажется, в них есть что-то от Garbage. Вообще, я почти каждую неделю нахожу новую интересную музыку в блогах вроде BrooklynVegan, My Old Kentucky Blog.
В коммерческом смысле Strange Little Birds выступил хуже, чем любой из предыдущих ваших альбомов. У тебя нет ощущения, что ты упустил дух времени как продюсер?
Нам все равно удается продаваться по всему миру: пара сотен тысяч копий — вообще-то мощная цифра. Да, первый альбом продался тиражом пять миллионов — но поклонники тогда еще покупали CD. Вдобавок, мы вообще никогда не входили в топ-40 групп, и по радио нас никогда не будут крутить вместо Тейлор Свифт или там Рианны. Мы не пишем такую музыку, да нас это и не интересует. Для нас важнее то, что мы свободны в действиях, можем записать такой альбом, какой пожелаем. Strange Little Birds — самый наш темный альбом, и, возможно, наименее коммерческая запись в карьере. Неудивительно, что ни одна из песен на нем не попадет в топ на радио.
Какой из спродюсированных тобой альбомов стал самым сложным?
Ой, их было так много… Наверное, Siamese Dream The Smashing Pumpkins. Мы 5 месяцев безвылазно работали практически каждый день в студии в Атланте — и это до эпохи компьютеров. Билли Корган и я, мы постоянно спорили, поправляли друг друга, отыгрывали гитары и барабаны снова и снова. Я по-настоящему горжусь этой записью, она до сих пор звучит великолепно.
У Garbage преданные поклонники в России, вам всегда рады как в Москве, так и по всей стране. Кого из российских исполнителей ты знаешь, слушаешь, с кем выступал?
В прошлом туре по России, в 2012-м с нами играла группа… как же их звали… кажется, Coockoo. Вокалистка группы подошла к нам, пока мы ждали концерта — кажется, это было в Самаре, — поздоровалась, сказала, что большая наша фанатка, и дала нам диск. Ширли послушала их — и позвала играть. В итоге мы отыграли с ними в Москве, в Санкт-Петербурге, вместе ездили в Нижний Новгород. Отличный вышел тур тогда. Знаю, нас любят в России — а мы любим к вам приезжать. Так что ждите.
