Людям несвойственно признаваться в собственных пороках. Людям знаменитым — тем более. Сделать из такого признания шедевр мировой литературы способен лишь гений. Джек Лондон им и был. В его автобиографической повести «Джон Ячменное Зерно» главный герой — алкоголь. Вместо первых шагов в детстве Джека были первые глотки. «Я в первый раз напился пьяным пяти лет от роду… я зарылся лицом в пену и стал лакать жидкость, находящуюся под нею; она оказалась совсем невкусною, но я все же продолжал пить. Ведь недаром же пили ее взрослые!»
Пивное опьянение в пятилетнем возрасте, безудержные попойки с коллегами-матросами в юности и диалоги с бутылкой виски в зрелости — он вспомнил все, ничего не утаил. Когда книга вышла, читающая публика была шокирована не столько подробностями борьбы писателя со своим пристрастием, сколько откровенным признанием, что борьба проиграна. Хотя в какой-то момент самому Джеку показалось, что победа близка.
Тогда он только начал писать и увлекся так, что для выпивки просто не оставалось времени. Он издавал по две, а то и три книги в год и зарабатывал славу и деньги так же быстро, как когда-то пропивал свои центы в портовых кабаках родного Окленда. Алкоголь, казалось, был забыт навсегда. «Хотя я страдал по временам от переутомления мозга, но не искал облегчения в вине. Работа и чеки издателей были единственными нужными мне подкрепляющими средствами».
Джек был счастлив. Его узнавали и любили. Его читали на всех континентах и языках. С ним хотели выпить. И зачем же отказывать всем этим дивным людям, постоянно приходившим в его дом? Друг детства — алкоголь вернулся неожиданно, но уже навсегда. Когда ежедневная норма достигла литра, добавился морфий. 22 ноября 1916 года Лондона нашли в собственной спальне среди пустых бутылок и ампул. Было это самоубийством или ошибкой в расчете дозы — неизвестно.
Гений против употребления
1889—1891 Обмывая покупку своего шлюпа, впервые пробует виски. Вернувшись из плавания, уходит в запой. «Семья бедствовала, но Джек не заботился о ней, спуская в барах деньги, необходимые на еду и квартиру. Видавшие виды старики с набережной, сами люди пьющие, негодовали, глядя, с какой неслыханной быстротой спивается пятнадцатилетний морячок, их недавний подсобный рабочий. Ему сулили год жизни, не больше» (Ирвинг Стоун, «Моряк в седле»).
1892—1897 По совету матери пишет очерк «Тайфун у берегов Японии» на конкурс, объявленный газетой, с премией в 25 долларов. Занимает первое место и, ободренный успехом, пишет еще несколько рассказов, однако напечатать их не удается. Уходит бродяжничать по Штатам. Пьет мало, так как денег нет даже на еду.
1898—1899 Заболев «золотой лихорадкой», отправляется на Аляску. Несмотря на повальное пьянство старателей, практически не пьет, увлеченный поиском не золота, а материала для будущих рассказов. «Целая кварта виски находилась в моей дорожной аптечке, и я ни разу не вынимал из нее пробки шесть месяцев, пока одному врачу не пришлось оперировать без анестезирующих средств в отдаленном лагере. Врач с пациентом вдвоем распили мою бутылку, а затем приступили к операции» («Джон Ячменное Зерно»).
1900—1912 Самые плодотворные годы. Богатый жизненный опыт и талант рассказчика помогают довольно быстро стать живым классиком. Вершиной творчества становится роман «Мартин Иден».
1913—1916 Пишет повесть «Джон Ячменное Зерно». Признан самым высокооплачиваемым писателем мира, однако строительство яхты «Снарк» и собственного ранчо «Дом волка» заставляет влезть в долги. С целью заработка пишет для низкопробных журналов. После пожара на ранчо, накануне окончания строительных работ, впадает в депрессию. Пьет постоянно. Начинает принимать морфий. А про то, что случилось 22 ноября 1916 года, ты уже знаешь.
