Но почему для старта серии выбран именно 1967 год, хотя всем известно, что за год до него точно был 1966, да и после него конец света не наступил (если верить старожилам)? Популярная музыкальная культура в 1965-1967 годах развивалась такими неслыханными темпами, что британская или американская группа, отстававшая от коллег хотя бы на жалкий месяц, списывалась как морально устаревшая, и ее авторитет автоматически обнулялся. Новых стилей, поджанров и просто глупых фишек придумывалось такое грандиозное количество, что даже упертые искусствоведы не могут разобраться, кто был первопроходцем того или иного безобразия.
Развитие рок-музыки росло не геометрически даже, а по законам большого взрыва. В этот период заложены основы где-то половины всей существующей популярной музкультуры. И в 1967 году артисты просто ошалели от свалившейся на их головы творческой анархии, многие таланты чуть не погибли под тяжестью рухнувших на них муз. Потому в 1968 году наступило легкое успокоение темпов роста, чтобы успеть переварить все придуманное и не сойти с ума. По большому счету, столь радикальный и бурный рок-бедлам с перекроем устоев повторился еще не скоро — лишь десять лет спустя, в 1977.
Давай изучим общую картину на примерах тех артистов, которые отметились в тот год лонгплеями разной степени привлекательности и доступности.
Для широких масс 1967 — в первую очередь, год «Сержанта Пеппера», и тем самым широкие массы слегка задолбали массы узкие. Дело не в том, что кроме «Пеппера» The Beatles успели отметиться ничуть не менее занимательным альбомом «Magical Mystery Tour», а в том, что за пределами Ливерпуля творились дела ничуть не менее интригующие. А уж сколько пластинок понаписано, о существовании которых люди в массе своей даже не хотят подозревать! Вот потому MAXIM постарается бегло осветить прожектором хотя бы надводную часть айсберга — надеемся, он от этого не растает.
И психоделический, и концептуальный рок прекрасно бы появились без соучастия The Beatles; вообще для всех мало-мальски углубленных искусствоведов понятно, что большинство новаторских заслуг, традиционно приписываемых ливерпульцам, в реальности родились где-то на стороне у других куда как менее раскрученных артистов. Не факт, что The Beatles заимствовали чужие идеи — они тогда просто витали в воздухе, англо-американская тусовка была по сути едина, и то, что вечером впервые исполнялось в одном продвинутом клубе, на завтра уже было действующим орудием в руках как минимум дюжины других команд.
Психоделический рок 1967 года можно условно разделить на мэйнстримный, андеграундный (гаражный), прогрессивный и даже эстрадный. Вообще саунд психодела в 1967 году доминировал и чуть было не сгубил все остальное — доброе, светлое и не такое наркотическое. Для сферического хиппи в вакууме 1967 — это год дебюта Janis Joplin, The Doors (по-большому счету и не совсем хипповская команда) и, конечно, Grateful Dead — хотя эти на тот момент еще не съехали с катушек и делали вполне добросовестный рок-н-ролл.
Если же говорить не о дебютантах, а о передовых отрядах психоделической заразы, то The Byrds, первая по-настоящему серьезная американская рок-группа, откатала свою наиболее знаковую работу «Younger Than Yesterday», а их земляки Love записали культовейший хипповский, почти анплаггед альбом «Forever Changes».
И тогда же Jefferson Airplane закончили разбег и взлетели, прославив Сан-Франциско на весь хипповский мир.
Те хиппи, которые иногда из сферического вакуума выбирались в Страну Чудес еще более яркую и кислотную, замечали имена поэкзотиченее, многие из которых нашим современникам кажутся замшелой околесицей. Однако именно они формировали солнечный ландшафт 1967 года.
Большинство стариков-грандов Британии в 1967 году от нахлынувшей молодежи пребывали в состоянии паники. The Rolling Stones, выпустили почти бритпоповый альбом «Between the Buttons», свою первую по-настоящему полноценную пластинку. Но поняв, что поезд идет в другом направлении, сотворили никем не понятый психоделический альбом «Their Satanic Majesties Request», после чего и вовсе сели на измену и поклялись более никогда не экспериментировать.
The Who отгрохали мощный концептуальный опус «Sell Out», тоже никем не понятый, и чуть было их не разоривший. А The Kinks, наоборот, впали в ступор и стали напирать на ретроспективный бритпоп, что их на самом деле разорило.
Бритрокеры второго эшелона The Pretty Things и The Small Faces панически соображали, в какую сторону бежать, чтобы не сползти назад. Первые не угадали, сделав ставку на Kinks-подобный бритпоп с крайне недооцененной пластинкой «Emotions». А вторые от недостатка фантазии продолжили свои ритм-энд-блюзовые песнопения, разбавив их для важности новомодными психоделическими вибрациями.
На поп-рок фронте творилось то же самое, но в версии light. Никому неведомые пришельцы из Австралии The Bee Gees сотворили самый удачный в истории альбом-клон The Beatles.
Прообразы всех «Фабрик Звезд», телегруппа The Monkees совершила акт невообразимого героизма, издав сразу три новых альбома.
Их конкуренты Hollies накатали нечто не совсем суразное в жанре цветочного психодел-попа, как то не удосужившись проверить, вписываются ли они в этот саунд. Нет, не вписались.
А вот The Turtles ждал прорыв, они написали самый популярный шлягер 1967 года (наряду с хампердинковским «Release Me») — бессмертную и почти никому в России неизвестную песню «Happy Together».
Даже инструментальщики The Ventures заявили о своих психоделических претензиях, назвав одну из трех своих пластинок 1967 года «Super Psychedelics». Сказать по правде, эта пластинка звучит куда как менее кислотно, чем их же спейс-роковый опус 1964 года «The Ventures in Space».
Еще более светлая сторона поп-рока, так называемый sunshine-pop, благодаря The Beach Boys и The Mamas and the Papas нащупал нужную ноту еще годом раньше, и в 1967 жанру оставалось лишь не пугать публику постарше какими-то чрезмерными чудачествами.
Лишь трое ключевых музыкантов к этому моменту почувствовали себя уставшими от революционной суеты. Боб Дилан, подлечившись от мотоциклетной аварии, забил на электрику и откатал добротный, мирный акустический альбом.
А Элвис с понятно какой фамилией разродился альбомом скучнейших госпелов, за который схлопотал «Грэмми» (лучшая звукорежиссура).
Но особо всех подивил Скотт Уолкер, который, покинув The Walker Brothers, окончательно свихнулся на Жаке Бреле и высокой эстраде, а потому зарядил первый из своих четырех классических зрелых сольников.
Были и те, кто залип на звуках, разученных в 1965-1966 годах, и потому их старомодный рок в 1967 не нашел ни малейшего отклика. Неприятно, да, но зато лет тридцать спустя о них вспоминают, как героях, проявивших стойкость и не изменивших ритм-энд-блюзовым и гаражным идеалам. Впрочем, The Troggs пытались сесть на измену, откатав романтичный «Trogglodynamite», и уже спустя несколько месяцев вернули сырость в свой патентованный примитивный гараж с пластинкой «Cellophane».
Тем не менее большинство гаражников той эпохи ассоциируются все же именно с психотропной музыкой. Немудрено, так как во многом именно они (в первую очередь The 13th Floor Elevators) пристроились к кислотному источнику первыми, зная, что они нищие и им нечего терять.
Ух сколько всего, а ведь мы еще здесь не рассматриваем колоссальную черную сцену Америки — Motown, соул, блюз и зарождающийся фанк. Говоря честно, это настолько обособленная, самостоятельная история, что лучше оставить ее до лучших времен, дабы не свихнуться. Здесь же приведем пример, как вся эта культура приживалась среди белых, на примере полумифического перформера из Детройта Митча Райдера.
И после всего этого мы подходим к самому интересному — артистам, сиюминутные фантазии которых выродились в новые глобальные жанры. Представлять прото-хардрокеров Cream и Джими Хендрикса лишний раз, думаю, никому не требуется. За последующий год два их мультикиловаттные блюзовые наработки 1967 года оформятся в страшно захватывающие шумелки от Blue Cheer, Led Zeppelin, Mountain и Iron Butterfly.
Представители авангардных искусств не только не дремали, но и не давали дремать никому вокруг. Как и положено авангардистам, они раздражали почти всех поголовно. Впрочем, Captain Beefheart еще не оторвался от земли, и раскачивался с прогрессивно устроенным блюзом.
Но вот Заппа и The Deviants были страшны, затмевая все гнусные выходки The Fugs. В некотором смысле все они выполняли роль санитаров леса, или же просто шибко умных панков той эпохи.
И опять же в 1967 году мир услышал первые звуки прог-рока. Совсем осторожные — как в случае симфо-ориентированных The Moody Blues и Procol Harum, и куда как более кислотоопасные в лице самой прогрессивной группы Британии тех лет — Pink Floyd.
К этой же компании осмелюсь причислить Vanilla Fudge, чей «хэммондовский» органный саунд создал узнаваемую каждым платформу для Uriah Heep и Deep Purple — собственно именно здесь и зарылись корни единства хард-рока и арт-рока.
И все же самые передовые штуковины затаились настолько глубоко, что современникам до них не было никакого дела. И лишь 20-30 лет спустя многие смелые и хитрые музыкальные журналисты стали называть дебют The Velvet Underground главной пластинкой 1967 года. Сейчас немало людей, отслушав «The Velvet Underground and Nico», выражают искреннее изумление «и чего же здесь было революционного?». Надеюсь, что на фоне всех выложенных здесь треков контраст станет очевидным и глухонемому.
А сольник Nico «Chelsea Girl» как будто призван усиливать чувство своей гнусной неуместности в милом цветочном празднике 1967 года.
Конечно, как у истинного меломана, у тебя возникло желание немедленно переслушать все хиты 67-го из этой статьи. Поэтому включай громче!
Чтобы насладиться полными вариантами треков, надо потратить 1 минуту и зарегистрироваться на сайте deezer.com
