Юрий Колокольников: «Какую бы роль ты ни играл, все равно это в итоге ты»

Ваш новый фильм «Последний ронин» — постапокалипсис, где вы играете охотника. Состояние войны и охоты присуще человечеству на протяжении всей истории, и мужчинам сильнее, чем женщинам. Вы в себе ощущаете этот древний зов?

Да я в жизни мухи не обидел! Поэтому — нет! Совершенно ничего такого не чувствую. Я абсолютно непонятно как дожившая до своих лет панда.

Если я пойду по темному переулку с девушкой и на меня нападут какие-то злодеи, то я, скорее, убегу и девушке велю сразу бежать быстрее (смеется). Это совершенно бессмысленно — показывать, кто сильнее. Но режиссер что-то увидел во мне такое… Смотрит исподлобья, такой сильный, большой.

Вас часто злодеев приглашают играть…

Да, я выгляжу агрессивно, и все думают, что я агрессивный, а я на самом деле совсем другой. Вот такая несостыковка. Может, это и хорошо. Вообще, возвращаясь к теме битв, войн и мужчин, в каком-то смысле вы правы. Но мне кажется, что мы сейчас переходим на следующий этап, когда люди будут гибнуть не от рук других людей, а от катаклизмов и эпидемий. Потому что войны, как мы видим, уже совершенно бессмысленны.

В интервью Esquire доковидных времен вы говорили, что чувствуете себя кем-то вроде Леонардо да Винчи, потому что он знал, что люди будут летать, но понимал, что не доживет до этого времени. И вы знаете, что люди будут жить счастливо, без войн, но тоже грустите, потому что понимаете, что это будет лет через двести. Думаете ли вы сейчас так же?

Поверьте, в ближайшие пять лет нас ждет… ох… Все, что было после ковида, — это цветочки. Сейчас начнутся такие интересные события! Но от тех своих слов я не отказываюсь!

Но, наверное, это не совсем правильная формулировка, что все будут жить счастливо, такого не может быть. Технологически будет другой мир, все идет к тому, что будет квантовый скачок, выход за границы нашей планеты и Солнечной системы. И мы все превратимся в квантовое сознание, весь накопленный человеком опыт. Я в это не просто верю, а к этому все и идет.

Сейчас наша субстанция вот такая, с руками и ногами, а через сто тысяч лет она будет совершенно другой, и это все равно будет жизнь. Так что я пришел к тому, чтобы каждую минуту быть благодарным, что ты конкретно сейчас здесь, что-то говоришь, дышишь, тебя ждет через час что-то еще. Это, наверное, приходит с возрастом, с опытом, с экзистенциальными скачками, которые мы получаем в связи с событиями в мире.

Вы бы хотели оказаться в том времени, когда человечество, как вы сказали, станет чем-то другим?

Я настолько ценю то, где я есть и могу фантазировать о будущем, что у меня нет сожаления, что я не застану чего-то. Я могу заглядывать, пытаться представить. Моя деятельность, как винтик всего этого огромного муравейника, наверное, тоже приносит какой-то вклад в развитие. Поэтому я совершенно не жалею — живем в потрясающее время и наблюдаем.

Потрясающее — в том смысле, что много потрясений?

И потрясений много, да и в целом потрясающее.

Не многие с вами согласятся.

Я исхожу из того, что мы живем, дышим. Вот это осознание, что ты просто существуешь. А может, это симуляция. И это осознание тебя потрясает! Каждый сам может оценивать. Я вот оцениваю положительно, потому что оказаться здесь — это же классно.

Знаете, есть такая женщина в «Инстаграме» (запрещенная в России экстремистская организация), она каждое утро говорит: «Доброе утро! Я всем желаю хорошего настроения! У нас сейчас в Норильске минус 28, я стою на автобусной остановке. Всем доброго дня!» У нее тоже потрясающее настроение, она шлет свой заряд. Вопрос твоего отношения ко всему.

За последнее время вы как минимум трижды играли дьявола или какую-то дьявольскую сущность…

Разве трижды? Это когда?

В «Конце света», в «Петровых» и в «Мастере и Маргарите».

Точно, я уже и забыл!

Сложно ли вживаться в дьявольскую сущность, если по Станиславскому?

Нет, вообще не другое. Это же все равно человек, какие-то придумки наши. Дьявол, не дьявол… Это все равно сделано на материале человеческом. А вообще, ты играешь себя всегда. Так, между нами, девочками, расскажу секрет: кого бы ты ни играл, все равно это в итоге ты. Это все равно про какие-то человеческие отношения, эмоции, и ты их можешь в себе вызвать. Поэтому у меня нет какого-то разделения.

Кого легче играть — положительных или отрицательных героев? И кого интереснее?

Никого не легче, и никого не интереснее. Интереснее, если только история интересна. Это как вопрос: что вкуснее — помидор или огурец? Если говорить о том, где тебе интереснее копаться, то, конечно, всегда интересней в неоднозначной, сложной натуре. Всегда, когда свет и тьма борются в человеке, интереснее. Сейчас в хороших историях нет четко положительных или отрицательных героев, все персонажи стали очень объемными, как и сам человек в целом.

Скоро выйдет «Волшебник Изумрудного города. Дорога из желтого кирпича», и это не первый для вас опыт игры в сказках. Стараетесь ли вы туда привносить что-то и насколько сложно играть в сказке?

Мы в такое время живем, что осталось только сказки снимать. Сказки для артиста — это всегда большое удовольствие, это чистой воды кривляния, просто детский утренник, когда тебя ничто не сдерживает. В этом жанре ты существуешь на полную катушку. Что ты привносишь туда, зависит от твоего таланта. Если мы говорим про Дровосека, то он хотя и жанровый, но все равно непростой. Он же человек в железке, у которого нет сердца, но он любит и хочет вернуть его. Ну, это же Шекспир по большому счету! (Смеется.) Поэтому я бы не стал говорить, что в сказках все однозначно. Если русские сказки копнуть, то это просто мрак, хоррор сплошной.

Вы себя нередко называете сентиментальным человеком. А когда вы смотрите фильмы, можете всплакнуть?

Я все время только на фильмах и плачу. Особенно у меня слезу выбивает, когда мультфильм и в нем какие-нибудь животные в команде должны кого-то победить. Когда один за всех и все за одного, у меня сразу слезы наворачиваются.

От какого мультфильма последний раз плакали?

«Дикий робот». Простая история, очень понятная, но я посмотрел с удовольствием.

Часто смотрите фильмы? Как выбираете, что посмотреть для удовольствия, не для работы?

Я смотрю все то, что выходит. Мы, артисты, не отличаемся от обычного зрителя. Последний раз я начал смотреть сериал «Франшиза» от HBO про то, как снимают кино. Такая абсурдная ирония.

У нас снова полюбили экранизировать русскую классику. Тот же «Мастер и Маргарита» или фильм «Преступление и наказание», который все ждали. Как вы считаете, есть ли произведение русской классики, незаслуженно обойденное вниманием, которое сейчас можно мощно экранизировать?

Да много таких произведений! Если говорить про адаптацию к современности, то я всегда думал о том, какое классное произведение «Роковые яйца» М. А. Булгакова. Москва, кишащая змеями, — я как представлю, у меня мурашки! Я еще и змей боюсь. Это то, что в голову первое пришло. Много всего, что можно экранизировать.

Русская классика — это то, за что нас сильнее всего любит Запад. Что вы думаете об этом феномене мягкой силы? Насколько возможно при помощи русского кино улучшить имидж России в мире?

Главное — не пытаться исправлять чей-то имидж. У кино совершенно точно другие задачи и мотивы. Ну, по крайней мере, насколько мне известно. Да и не согласен я с вами, что у России что-то надо исправлять. Мы все существуем теперь в пространстве бесконечной информации, которая как бы формирует некие паттерны. На самом деле это все фикция и симуляция. Но не будем про это… это отдельная тема для разговора.

Тот же «Ронин». Была премьера в Саудовской Аравии. Это не Англия, но мир сейчас очень глобализировался. Мы все теперь живем в одном пространстве информационном, культурном, так что, я думаю, этот процесс будет дальше продолжаться и все будут обмениваться своими культурными достижениями.

Есть какой-то рецепт, как снять успешный кассовый фильм?

Никто не знает, и все знают. Я из тех же. Могу сказать, что нужны классный режиссер, классный сценарий, классный продюсер, команда и все должно как-то сняться. Иногда срабатывает, а иногда нет. И никто не знает почему. Но все начинается с литературы, должна быть хорошая история. Если нет истории, то нет ничего.

Является ли кино до сих пор важнейшим из искусств?

Ленин же имел в виду это сто лет назад, когда ему надо было влиять на массы, он думал вообще о другом. Он это сказал, потому что кино тогда было как Интернет — единственный массмедийный инструмент, которым он мог захватывать массы и пропагандировать. Это пустая фраза, ее так раздули! Она не имеет совершенно никакого отношения к искусству.

Если мы говорим про пропаганду, то она сейчас производится другими инструментами. Кино раньше было большим информационным потоком, который мог создавать человеческие модели поведения. Но Голливуд, по сути, за сто лет создал мир. Во всем мире одни и те же скрепы, модель поведения определена. Поэтому это пустая фраза, которая уже ни о чем не говорит.

Та же победа Трампа. Его сначала осуждали восемь лет, а потом он дал интервью, которое посмотрело 30 миллионов человек за два часа, и это определило его победу. Информационные потоки теперь существуют в новых реалиях. Владимир Ильич, спасибо большое! Когда вас уже вынесут из мавзолея?

Какая тогда роль кино сейчас?

Это очень увлекательное времяпрепровождение с близкими или с самим собой. Один из увлекательных подпиток эндорфина, просто вкусняшка. У человека уже есть крыша над головой, да и жратвы уже хватает. Человеку хочется себя подпитывать эмоционально и интеллектуально.

Какие глобальные тренды в кино нас ждут в ближайшие несколько лет?

Ну, это я вам не буду рассказывать. Я знаю, но не расскажу. Тренд один всегда был и будет: простая история про человеческие отношения. Любит, не любит, а почему не любит? В детстве мама недолюбила, вот эти все истории про травмы, вот сейчас такой тренд. Но в целом это все равно про наши человеческие простые переживания.

Несколько лет назад вы говорили, что хотели бы съездить в Новую Зеландию.

Не доехал.