Кино лихо стартует показом провинциальной уличной дискотеки, в ходе которой невольно ждешь появления маньяка с тесаком. Однако у Германики на танцующих созрели другие планы.
В конце концов, кого можно в России маньяком напугать? У нас тут каждый второй сосед, коллега, начальник, попутчик — штуковина пострашнее маньяка. Да и родители зачастую не подарок. Собственно, и об этом фильм тоже.
Потому-то в России почти не снимают фильмов ужасов: мы же здесь сами себе хоррор.
Сюжетных нюансов много раскрывать не будем, да их не так и много. Скажем лишь, что две героини — мать и дочь (Юлия Высоцкая и Лиза Климова) с ребенком-крохой возвращаются сквозь лес в заиндевелую и плесневелую хибару. В лесу страшно. Лес черный-пречерный. И черный не просто так, вследствие каких-то сказочных козней, а потому, что небо то и дело закрывает дым лесных пожаров.
Где-то в этом угаре рыщет гигантский кровожадный суперволк — лесное божество, которое хлебом не корми, дай человека слопать. А мы кто такие, чтобы его осуждать? Может, для волка людоедство — красивый символический знак протеста за то, что леса поджигаем и не тушим.
Вопрос, существует суперволк-людоед в самом деле или это вымысел напуганных женщин, обозначен в названии фильма «Мысленный волк». Ответ на него можно дать, но он не так уж и важен.
Германика удивительно умело нагнетает атмосферу, как прирожденный мастер страшилок. Черный лес да гнилая хижина — вот и все декорации фильма. Для триллеров и хорроров этого бывает достаточно. А чтобы зритель со скуки не принялся смотреть на часы или считать ворон на деревьях, сценарий оброс искрометными и циничными диалогами. И чисто питерскими интеллигентскими шуточками (есть даже одна про Ван Гога, смешная). Ведь героини сбежали в эту глухомань из современного Петербурга… если Петербург вообще может быть современным.
В целом, конечно, присутствие в одном кадре средневековых деревенских мифов, удобств во дворе и смартфонов с планшетами создает страшный дискомфорт. И пугает страшнее волка. В старых кинофильмах можно было хоть зверю по морде тяжеленной Библией настучать, нос ему разбить, а с хлипким тачскрином такой фокус уже не сработает.
Сразу хочется взять время и поразмышлять, обречен ли человек со смартфоном на вымирание. Но времени у зрителя как раз и нет: кино лихо стартовало и так же лихо завершается.
Смотришь на часы — всего 70 минут. Для короткометражки — много, для полного метра маловато будет. Поэтому, пока по экрану ползут титры, начинаешь размышлять на иную тему: чем можно было забить 15-20 минут экранного времени, если деньги резко кончились посреди съемок? Так вот, кроме сцен секса, ничего в голову не приходит.
Германике спасительный секс в голову не пришел, хотя предпосылки к этому на экране были. Так что кино будет на 20 минут короче международных нормативов.
А еще пришлось экономить на эффектах — спецэффект понадобился всего раз, да и тот безнадежно испорчен. В общем, в фильме все закончилось досрочно: идеи, деньги и время.
И именно поэтому захотелось после сеанса поаплодировать Германике — как пилоту, который смог-таки успешно посадить авиалайнер без топлива.
Вердикт: Кино получилось на последнем дыхании. В кинотеатрах такое надо крутить парным грайндхаусом — мы бы с удовольствием взглянули на зомби-короткометражку Михалкова. Но и без этого для многострадального русского хоррора «Мысленный волк» — уверенный шаг вперед.
«Мысленный волк» в российском прокате с 17 октября.
