В 15-летнем возрасте Олег Ефремов оказался в ГУЛАГе, куда его отец поступил на службу бухгалтером. Так что свой первый стакан будущий главреж «Современника» наверняка принял из рук какого-нибудь зэка. Учеба в Школе-студии МХАТ с 1945-го по 1949-й продолжила алкогольное воспитание.
В 1956 году вместе с друзьями и единомышленниками Ефремов основал «Современник». В новом театре он руководил как репетициями, так и застольями. Известный актер Игорь Кваша вспоминал, как на гастролях «современники» дружно гудели до рассвета, утром отсыпались, днем репетировали, вечером играли спектакль — и по новой.
Осенью 1970-го это беззаботное время закончилось: Олег Николаевич согласился возглавить главный театр страны. Он позвал своих «современников» за собой, не сомневаясь, что те согласятся. Однако его бывшая труппа наотрез отказалась менять театр и даже объявила своего экс-лидера предателем.
Для прирожденного вожака Ефремова это был чувствительный удар, от последствий которого он лечился все тем же испытанным способом, только дозировка лекарства увеличилась. Режиссер все чаще стал практиковать «индивидуальные праздники», которые длились неделю-другую. Как свидетельствует его дочь Анастасия, гастроном на первом этаже дома, где они жили, в народе тогда прозвали «ефремовским».
Первые «праздничные» дни были для Ефремова самыми плодотворными: он горел, летал, фонтанировал идеями и был великолепен. Дальше ни о каких репетициях не могло быть и речи. Как правило, он запирался дома, потому что на людях в этом состоянии имел обыкновение устраивать оглушительные скандалы. С годами сил на «уходы» у первого лица советского театра становилось все меньше, а болезней — все больше: эмфизема легких, язва кишечника, боли в ногах...
Отношения с выпивкой пришлось свести к минимуму, но это был ефремовский минимум: за два года до смерти его дневной нормой стала бутылка виски с минералкой и пачка «Мальборо». Начисто отказаться от спиртного и никотина было выше его сил. Олег Николаевич Ефремов умер от закупорки сосудов 24 мая 2000 года.
Гений против употребления
1927—1946 Первый стакан, первая драка за справедливость и первая дружба со сверстниками в арбатских переулках.
1946—1949 Вместе с сокурсниками по Школе-студии МХАТ Ефремов наблюдает за тем, как ровно в полдень мхатовские мэтры, приостановив репетицию, перемещаются из театра в находившееся напротив кафе «Артистическое» — за положенной нормой. В трезвом виде на театре выступают, как известно, только статисты.
1956—1970 «Современник» рождается в веселых головах Ефремова со товарищи под звон стаканов все в том же «Артистическом». Тогда же Ефремов играет свои лучшие роли в кино: следователя в «Берегись автомобиля», ветеринара в «Айболите-66» и влюбленного таксиста в «Трех тополях на Плющихе». Отсчет дележки МХАТа на ефремовский и доронинский можно вести отсюда.
1970—1987 Ефремов становится режиссером МХАТа. Первая половина его «срока» — это десяток громких спектаклей и знаков отличия из рук власти: Ефремову присваивают два звания (народного артиста СССР в 1976-м и Героя Социалистического Труда в 1987-м) и присовокупляют две Госпремии (1974, 1983). Но завершается все в высшей степени драматически: МХАТ распадается на «чеховскую» (ефремовскую) и «горьковскую» (доронинскую) половины. Запои в этот период жизни — неотъемлемая часть существования режиссера.
1988—2000 Во вторую половину мхатовского срока средний успех чередуется с полным провалом. Однозначной удачей признан только спектакль «Три сестры», который получает Госпремию в 1997 году. На следующий год с размахом отмечается столетие МХАТа: на сцене накрыты щедрые столы, за ними вкусно выпивают и закусывают радушные хозяева и дорогие гости. Однако сам Ефремов из-за болезней уже не может отмечать в полную силу. В нулевые ответственную эстафету ефремовского пьянства подхватит его сын Михаил — правда, с куда менее впечатляющими художественными результатами.
Однажды...
...Ефремов так напугал своим загулом друзей по «Современнику», что те попытались вылечить его от алкоголизма с помощью гипнотизера. Лечение возымело обратный эффект: вскоре после сеанса Ефремов стремительно ушел в новый штопор.
...завлит МХАТа Анатолий Смелянский пожаловался Ефремову, что у него голова трещит даже после ста граммов водки. «Голова болит? — переспросил Ефремов. — От ста граммов? Так ты добавь».
...Ефремов, измотанный разборками с партийным начальством, приехал в Ленинград к своему другу Александру Володину — отвести душу. Пили в абсолютно пустой новой квартире, где на дверях даже не было ручек. Дошедшего до кондиции Ефремова уложили в свободную комнату. Через несколько часов Олег Николаевич проснулся и, оглядевшись вокруг, решил, что находится в тюремной камере. И заплакал от счастья, что вот наконец-то не нужно отстаивать готовые спектакли и пробивать задуманные.
