- Источник:
кадр из фильма «Перо маркиза де Сада» (2000)
Маркиз де Сад (2 июня 1740 года — 2 декабря 1814 года) — одновременно признанный классик французской литературы и певец абсолютно беспредельной свободы, не стесняемой ни моралью, ни законами, ни религией. Главным жизненным благом он твердо почитал достижение человеком всех и всяческих наивысших наслаждений.
И хотя ему удалось удивительное — объединить королевскую власть, Наполеона Бонапарта и Директорию (под знаменем признания его самого, его мыслей и поступков совершенно аморальными), а фамилия пережила его самого и обрела бессмертие и вселенскую славу, мы бы не советовали повторять его деяний. Они выполнены профессиональным развратником. Страдая (или наслаждаясь?) набором психозов, комплексом власти и садистическими вкусами, де Сад треть жизни провел в заключении — в сумасшедших домах и тюрьмах (где, собственно, и слагал свои чувственные романы). В психиатрической больнице и умер, а конец его был воистину ужасен.
Его сочинения до отказа наполнены высказываниями столь порочными, что мы бы не подсунули их даже врагу. Однако, видимо, кровь никогда не отливала от мозга маркиза настолько, чтобы там не рождались стоящие или хотя бы прелюбопытные мысли.
Когда будете знакомиться с ними, не забывайте, из чьих уст и мозга они вышли, и не принимайте как руководство к немедленному действию.
Маркиз де Сад. Гравюра на меди, около 1830 г.
- Источник:
- akg-images
Счастье состоит не в наслаждении, а в желании; оно означает разбить все преграды на пути к исполнению желания.
Не существует недостатка, на который не найдется любителя.
Ревнивцем движет вовсе не любовь к женщине, а страх перед унижением, которое он может испытать из-за ее неверности.
Женятся, только когда не знают, что делают, или когда больше не знают, что делать.
Развращать невинность — это утеха лишь для сознания, а в деле ее неумелость ни черта не стоит.
Порок рождается от пресыщения.
Единственный способ заставить женщин любить себя — это мучить их: более надежного я не знаю.
Не надейтесь отыскать нечто единственное в своем роде.
Полнота человеческих моралей содержится в следующей фразе: «Поступайте с другими так, как хотите, чтоб поступали с вами, и никогда не причиняйте больше боли, чем хотели бы сами принять из чужих рук».
Помните, что лучше сначала прикрыть завесой то, что потом вы представите на обозрение.
Как только человек начинает оправдывать свои поступки, он перестает быть добродетельным.
Хорошая репутация — это только лишняя обуза. Она не в состоянии вознаградить нас за все жертвы, которых она нам стоит.
Приятно платить добром за зло.
Никогда семя не должно ни диктовать, ни руководить принципами.
Женщина, обладающая теми же недостатками, что и мужчина, нравится ему меньше, чем та, что исполнена добродетели. Одна ведет себя как он, другая в ужасе от его поступков — и вот именно этим она уже желанна и влечет к себе.
Ничто так не способствует размышлениям, как несчастье.
Поначалу, когда человек оказывается вдруг один после долгого пребывания вдвоем, ему кажется, что чего-то недостает для его существования. Дураки принимают это за проявление любви — они ошибаются. Болезненное чувство пустоты — это лишь результат привычки, которую противоположная привычка стирает скорее, чем об этом думают.
Я называю сердцем бессилие рассудка.
Все, выходящее за рамки понимания, является либо иллюзией, либо просто бесполезно.
Не существует ничего в сущности доброго и ничего в корне злого; все оценивается лишь отношением к нашим нравам, к нашим мнениям и к нашим предрассудкам.
Истинное чувство не имеет ничего общего с искусством обольщения.
Натура человеческая, чье воображение окажется однажды пораженным каким-либо извращением, свыкается с такого рода оскорблениями благородного вкуса и самого естества, оскорблениями столь для нее сладостными, что трудно вернуться ей на истинный путь: стремление отведать эти удовольствия лишает ее правильности суждений.
Красота и свежесть поражают только в простом смысле, уродство и деградация — гораздо более сильное потрясение, и результат бывает живым и активным.
Я ценю наши отношения, потому что они основаны на чистейшем эгоизме, а такая связь длится вечно.
Не верьте холодным, скучным моралистам, усердно запугивающим вас страстями, — только с помощью чувств природа подталкивает человека к уготовленному ему пути.
Поведение, предосудительное в глазах народа порабощенного, перестанет казаться таковым в глазах народа освобожденного.
Справедлив ли закон, приказывающий тому, у кого нет ничего, уважать права того, у кого есть всё?
Любовь бессильна перед здравыми суждениями.
Лишь расширяя сферу своих склонностей и фантазий и лишь жертвуя всем на свете наслаждению, злосчастное создание, известное под именем «человек», заброшенное помимо воли в безрадостный наш мир, взращивает розочки на терновнике жизни.
Женщины готовы прощать ревность только тем, кого они любят.
Жестокость женская часто превосходит мужскую по накалу.
Природа, если как следует изучить ее, дает нам все необходимое, чтобы сделаться счастливым настолько, насколько это возможно.
Просвещенный человек никогда не позволит водить себя за нос, следовательно, надо лишить его света, держать в потемках, оболванить его, а это невозможно без двуличности.
Истинными распутниками уже признано, что ощущения, воспринимаемые органами слуха, принадлежат к числу дающих самые живые впечатления.
До чего же примитивны невежды, озабоченные идеей рождаемости и рассматривающие в качестве преступления все, что этому не способствует!
Нет ничего проще, чем любить уродливое и находить удовольствие в унижении.
Нет ничего более безнравственного, чем война.
Только великие страсти могут порождать великих людей.
Мы, не являющиеся хозяевами своих вкусов, не виновны в них, какими бы неестественными они ни казались, или виновны в той же мере, в какой можно осуждать за уродство людей, рожденных уродами.
Ничто так не воодушевляет, как первое безнаказанное преступление.
Оскорбление вымысла ничего не оскорбляет.
Природа создала мужчину и женщину обнаженными, не ведающими ни отвращения, ни стыда. Если бы человек строго следовал указаниям Природы, он ни за что не сделался бы жертвой скромности.
Одним из главнейших пороков нации является перенаселение, и еще хуже, когда такое изобилие почитается за богатство государства.
Во все времена человеку свойственно придавать снам и предчувствиям большее значение, нежели они того заслуживают.
Очень легко удержаться от воровства, когда у тебя в три раза больше денег, чем необходимо на жизнь.
Предмет, который по сути своей не имеет никакой ценности, кроме той, которую ему придает ваша похоть, предстает совершенно таким, каков он есть, когда наша похоть угасла.
Нет на свете зверства, которое не было бы кем-нибудь обожествлено, и нет добродетели, которая не была бы кем-нибудь заклеймена.
Сильнейший всегда находит справедливым то, что слабый считает несправедливым, и если бы их поменяли местами, то соответственно изменились бы и их мысли.
Недаром говорят, что душа не всегда соответствует телу.
Три четверти населения Земли могут находить восхитительным запах розы, однако это не служит основанием осуждать другую четверть, для которой этот запах неприятен, и не доказывает, что он действительно и бесспорно приятен.
Там, где люди будут равными, где не будет существовать различий, — никогда не будет существовать счастья.
Правительство, проявляющее заботу о своих подданных, обнаруживает свою слабость. Сила любого правительства заключается в том, оно считает себя всем, а народ — ничем.
Когда все общество грешит одинаковым образом, все прощают друг другу такие грехи.
Мир не просуществовал бы и минуты, если бы люди были во всем одинаковы; из нашего различия и рождается упорядоченность, которую можно наблюдать повсюду. Ее-то и надобно всячески оберегать, ничем ее не нарушая.
Самый мощный афродизиак — эта власть над другими.
Всегда найдутся те, кого испортят даже самые великие идеи.
То, что считается преступлением в данной местности, на расстоянии сотни лье зовется добродетелью.
Убеди других довериться тебе — и ты победил.
Мы по врожденному людскому злодейству всегда чуть-чуть радуемся бедам и несчастьям других.
Только во тьме могилы человек в состоянии обрести покой, ибо злоба ближних, неуемность страстей и более всего неотвратимости судьбы никогда не дадут ему покоя на земле.
Существует неодолимая пропасть между любовью и удовольствием, доказательством чему служит тот факт, что можно ежедневно испытывать любовь, не наслаждаясь, а еще чаще можно наслаждаться без всякой любви.
