Таня, самое важное в интервью — удачно задать первый вопрос. Так вот, это правда, что ты родилась в год Козы?
О господи! Почему интервью начинается именно с козы? Да, я действительно родилась в этот год. И упряма как коза, всегда живу в протесте. Когда в детстве говорили, что надо убрать в комнате, я никогда этого не делала. Мне нельзя говорить «надо». А когда стала жить одна, родители удивились, что, оказывается, я могу убирать и вкусно готовить. Просто делаю это без напора.
После нашего интервью ты улетаешь домой в Воронеж играть спектакль. Почему тебе не живется в Москве?
Я никогда не пробовала устраиваться в театр. Ни разу. Не знаю, как это делать. Хотя мне хочется играть с разными, крутыми актерами, как я это делаю в кино. Спасибо, ты подкинул мне новую мысль. Я могла переехать в Москву в 2010-м, но у нас сгорел дом. Тогда смог везде был. Напекло в крышу — и все вспыхнуло! Соседние дома тоже сгорели. Тяжелое было время: жить негде, денег нет, родился младший брат, днем я спала в раскаленной машине, а ночью работала. К счастью, папа к зиме отстроил дом. Но у меня ничего не осталось из детства. Могу только вспоминать игрушки и фото, где я маленькая.
Тогда тебе поможет MAXIM — настольный журнал МХАТа, «Современника» и театра «Сатирикон». Режиссеры с радостью возьмут тебя. К кому хочешь?
Пойми, если это прочтет режиссер моего театра, то меня ожидает неудобный разговор. С другой стороны, ты даже не представляешь, сколько времени я трачу на переезды! Сейчас спектакль в Воронеже, съемки в Белоруссии — на дорогу уйдет девять часов. И обратно девять. Это напрягает. Но я люблю родной театр: играю Катерину в «Грозе», Соню в «Дяде Ване», Антигону в одноименном спектакле, была номинирована на «Золотую маску».
О городе всегда можно сказать по его таксистам.
Поскольку машина в Москве, я вызываю в Воронеже такси — бизнес, не эконом. И водители постоянно что-то мутят: «Давайте я закрою заказ, а вы мне наличкой отдадите! Я не хочу ехать по этому адресу! Если вам мешает моя куртка на заднем, уберите! А лучше купите туалетную воду и оставьте чаевые...» Я вот не понимаю: это мне так везет или это черта города? Просто в театр приходят совсем другие люди, и я не очень сталкиваюсь с жизнью настоящей. С настоящей жизнью я сталкиваюсь, когда меня называют Аленой, как мою героиню в «Полицейском с Рублевки». Сережа Бурунов для всех Володя, а я – Алена. Даже главный редактор MAXIM так назвал. Но я откликаюсь... Недавно отменили мой рейс в Воронеж, и я поехала на поезде. Провалилась в сон — и вдруг слышу звук «скорой». А мне всегда нехорошо от этого звука, переживаю за тех, кто в карете. Снова засыпаю — и тут отчетливо слышу свой голос. Думаю: «Так и сходят с ума! Если я признаюсь в театре, что слышу свой голос, то скажут, что мне не в это заведение, а чуть дальше». Я проснулась, и тут до меня дошло, что в соседнем купе смотрят «Полицейского» и дико смеются. Сразу полегчало. Я даже хотела зайти к ним — мол, ошиблась — и посмотреть на реакцию. То есть «Полицейский» — это пример народной любви, народного сериала.
Параллельно с «Полицейским» ты снималась в фильме «Вольная грамота». Не запуталась в персонажах?
Нет. Что интересно, меня утвердили на роль, вообще не зная, на что я способна. Я только пришла в кино и ничего не понимала: как работать на камеру, как себя вести на площадке, как справляться с лошадьми. Хотя я их не боюсь, у меня вообще притупленное чувство страха. Всегда отказываюсь от дублеров — такой кайф самой все делать! Правда, как-то раз меня скинула лошадь и долго вокруг меня скакала. Я испугалась, что она может меня покалечить.
Я упряма как коза, всегда живу в протесте!
Раз ты не любишь дублеров, то готова сама играть в постельных сценах?
Меня утвердили на «Полицейского», когда я прочитала сценарий первой серии. Но тут я увидела постельную сцену, она была такая отвратительная и пошлая, что я чуть ли не в слезах включила в договор пункт об отказе от таких сцен: я решила, что в следующих сериях мне могут прописать эротику... В «Вольной грамоте» у меня была сцена в бане, где я не могла быть одетой. Несмотря на то что на площадке остались только режиссер и оператор, в которых я была уверена, у меня случился нервный срыв. Я просто выбежала после нескольких дублей: «Все! Закончено!» К слову, перед MAXIM у меня не было ни одной обнаженной фотосессии. Главный редактор спрашивал: «Тань, ну у тебя же есть фото на пляже?» — «Нет!» – «В смысле? А селфи?» — «Не-а». У меня нет ни одного снимка в купальнике! Я не комплексую из-за фигуры — просто зачем? Потешить свое эго — смотрите, какая я классная?
