Сцена на допросе в триллере «Основной инстинкт», когда Кэтрин Траммел, героиня Шэрон Стоун, демонстрирует отсутствие присутствия на себе нижнего белья, крепко вошла в топ самых неизгладимых из мужской памяти киноэпизодов. Актриса опубликовала новую книгу мемуаров — «Красота двух жизней» («The Beauty of Living Twice»), где, в частности, рассказывает, как все было снято.
Издание Vanity Fair разместило отрывок из книги. «Основной инстинкт», вспоминает Стоун, стал ее восемнадцатым фильмом. К тому моменту она уже долго и нудно снималась во всяком проходном шлаке (хотя мелькали и приятные исключения, тот же «Вспомнить всё»), и было ей 32 года — возраст, к которому полагается чего-то добиться. Так что для Шэрон триллер Верховена был последним шансом вскочить в последний вагон большого кино.
Получить сценарий добром не удавалось, в итоге менеджер артистки добыл его нечестным путем. Стоун прочитала и решила: «Она должна быть моей, эта роль!» Чтобы добиться кинопроб, менеджер звонил Верховену каждый день в течение 7-8 месяцев. Лишь после того, как 12 актрис, которым предложили сыграть Кэтрин Трамелл, отказались, пробы состоялись.
Для Стоун эта роль оказалась взлетной и самой трудной в карьере: ей пришлось доставать на свет свою темную сторону в полный рост. «Это было ужасно. Во время съемок я трижды ходила во сне, дважды просыпалась полностью одетой в машине в гараже. Мне снились ужасные кошмары», — вспоминает она.
Ту самую сцену, о которой сыр-бор, она увидела уже после того, как съемки были закончены. Ее пригласили на просмотр не тет-а-тет с режиссером, как можно было бы ожидать, учитывая обстоятельства, — в зал битком набились агенты и юристы, большинство из которых не имели никакого отношения к фильму.
«Так я увидела съемку своего интимного места спустя много времени после того, как мне было сказано: „Нам ничего не видно, просто нужно, чтоб ты сняла трусики, поскольку белый отражает свет, мы знаем, что они на тебе есть“», — пишет в книге Шэрон Стоун.
Актриса подошла к режиссеру Полу Верховену и влепила ему пощечину. Затем позвонила своему адвокату Марти Сингеру. Тот заверил, что в таком виде фильм в прокат не допустят и что он может добиться судебного запрета. Шэрон должна была принять решение.
«Я знала, в каком фильме снимаюсь. Ради всего святого, я боролась за эту роль, и все это время за меня заступался только этот режиссер. Мне нужно было найти способ быть объективной. Я подумала, подумала — и решила позволить эту сцену. Почему? Потому что это было правильно и для фильма, и для персонажа и потому что, в конце концов, я это сделала», — объясняет актриса.
По материалам .
